Он оглянулся и увидел Рамодина, вылезавшего из черной «Волги». Фризе успел заметить, что в машине полно людей.
— Привет. — На Евгении был светлый, в мелкую клетку костюм. И даже галстук. Но больше всего Владимира удивила густая шевелюра пшеничных волос. Год назад Рамодин дал клятву брить голову до тех пор, пока любимая команда «Спартак» не вернет себе титул чемпиона.
— А разве «Спартак»?.. — начал Фризе, но майор безнадежно махнул рукой:
— Жена заставила, Верунчик!
Он взял Владимира под руку и увлек сквозь кордон спецназовцев за угол гостиницы. Судя по тому, что ни один из стоявших в оцеплении солдат даже не попытался остановить их, Рамодина здесь знали.
— Есть проблемы? — Майор остановился у могучей гостиничной колонны. Проверил, нет ли поблизости людей?
Фризе усмехнулся, вспомнив конспиративные повадки Евгения.
— Зря лыбишься! Помнишь Якушевского? Моего шефа? Схарчили. Какой-то подонок двинул на Житную[2] «телегу», что критикует начальство. Так какие проблемы?
— Я работаю на банкира Антонова.
— Выбираешь клиентов побогаче?
— Бедным частные детективы не нужны.
— Да. Не смогли мы убийство Павлова по горячим следам раскрыть! А сейчас… — Майор безнадежно махнул рукой. — Но через две недели я сам за это дело возьмусь. Если ты до того времени не подсуетишься.
— Честно говоря, Женя, это мое задание. Но официально я буду искать предков клиента в архивных завалах.
— Просек. Топаешь по стопам пропавшей без вести Стольниковомй и убитого Леонида Павлова? Не тошно бумажную пыль глотать?
— Завтра иду в архив первый раз. — Фризе прикинул, стоит ли рассказывать Рамодину о том, что Стольникова никуда не пропадала? И решил — не стоит. Майор сказал, что займется делом не раньше чем через две недели. За это время многое может произойти. Да и смешно сказать, загляни кто-нибудь из сыщиков в институт, давно бы уже знали, что произошло с девушкой!
— У тебя Женя, есть версии?
— Версии-то есть. Да дело не сдвинулось.
— Поделишься?
— Павлов задолжал хозяину комка Мураду Умарову.
— Слышал. По нынешним временам — гроши.