— Так я же не пью!
— И все же прошу третью стопку.
— Не понимаю, зачем?
— Как зачем? Одну — для меня, вторую — для Анатолия, а третью… третью — для Сергея.
Нина растерянно смотрела то на капитана, то на Неженца своими добрыми, полными слез глазами.
— Я… я…
— Не надо, Нина. Привет тебе от твоей подруги из Тернопольской, которая просила меня помочь ради вашего ребенка вам и Сергею. Мы пришли с этой целью…
Нина стояла, не отнимая рук от лица, а потом выскочила из комнаты. Капитан и Анатолий переглянулись. Через минут пять скрипнула дверь, и сперва вошла заплаканная Нина, а за ней — настороженный, среднего роста парень с нервным лицом. Он негромко назвал свое имя, но, увидев двух офицеров, вдруг распрямился и, мягко пристукнув каблуками стоптанных валенок, доложил:
— Товарищ капитан, сержант Ефременко по вашему приказанию прибыл…
И весь напрягся в ожидании. Замер и лейтенант Неженец, искоса поглядывая на Прозорова. Капитан встал:
— Здравствуй, Сергей… За воинское приветствие — благодарю, но отвечу на него позже, когда ты это заслужишь…
Бородатый Сергей сел за стол, у него ярко пылали щеки, он не знал, куда деть руки и брать ли рюмку в присутствии капитана. А Неженец с чисто юношеской непосредственностью накинулся на Сергея:
— Чего же ты скрывался, когда я к вам домой приходил?
— Боялся. И не верил… Думал — арестуют меня. Я не трус, прощения не жду, не хочу жить дезертиром… Прошу вас помочь мне искупить вину кровью. Поверьте, если можете…
Капитан нахмурился:
— Хорошо, Сергей… Ждать тебе осталось недолго. Тебя Чернышов приглашает в банду?
— И да, и нет… Только я туда не хочу Но меня все время агитирует знакомая Чернышова — тетя Мария.
— Тетя?
— Да… Она — двоюродная сестра моей тещи. Сестры почти одновременно вышли замуж, в один день овдовели, у каждой было по одной дочке. Но у Марии дочь умерла, и сестры стали для моей Нины как две матери. А когда теща умерла, то за мать осталась тетя Мария… Она ради Нины в огонь пойдет!
— Расскажи о Марии подробнее.