— Она — дочь крепкого кулака. При немцах жила в свое удовольствие, познакомилась с начальником полиции Чернышовым. Дружба у них продолжается и по сей день. Как человек — злая, мстительная. Мне кажется, что она даже подавляет самого Чернышова, и я уверен, что все грабежи и убийства — по ее наущению. Хотя подтвердить это не могу…
Прозоров побарабанил пальцами по столу.
— Так… Ну вот, Сергей… — Ефременко побледнел. — Для начала пойдешь в банду Чернышова, куда тебя так тянет тетка Мария. Да-да… Тебе надо быть там, чтобы помочь нам разбить эту банду до последнего человека. Это и будет для тебя проверкой.
Сергей тяжело вздохнул, но не возражал.
— Я их по одному перебью!
— Не торопись, Сергей! А будешь делать только то, что я тебе прикажу. И не больше. С этого момента ты уже не дезертир, но пока еще и не боец Красной Армии.
Сергей встал.
— Спасибо… Теперь можно мне задать вопрос? Они действительно стали вашими — те люди из группы Худякова и Плошина, которых побил Чернышов?
— Вопросы тебе еще рано задавать. Ты же на фронте, кажется, был в разведке? А Худяков, Плошин — обычные бандиты…
Сергей вдруг отрешенно посмотрел прямо перед собой, словно рассуждая вслух:
— Они-то меня примут… Вот только Чернышов…
— Что Чернышов?
— Да, так… Давайте задание, товарищ капитан!
Прозоров обернулся к Нине:
— У вас есть фотокарточка сына?
Сергей достал ее из кармана. Капитан оторвал от фотоснимка уголок, а фото вернул Сергею.
— Эта фотокарточка должна всегда быть при тебе. Если кто спросит — давно ли видел своего ребенка, ты ответь, что каждый день смотришь на фотокарточку. И покажи ее. Тот, кто спросит, — наш человек.
Через два дня Сергей был в банде…
Вечером Мария столкнулась с Ниной:
— Случаем, не подослали твоего Сергея в отряд? — и глаза ее зло сверкнули.