Коля с Борькой видеозаписи не видели и не знают даже ничего о кассетных таджико-японцах. Я особо-то и не распространялся. Так, пересказал им кое-что своими словами.
Хотя и в России, и в нашей армии ребят с такими узкоглазыми личиками — тьмы и тьмы. Помнится, еще поэт Александр Блок это подмечал. Впрочем, черт их разберет.
— Маленькие они какие-то, — отблевавшись, жалостливо сказал Боб. Ну вот, не прошло и пяти минут, а уже сострадаем.
— Жалей их, жалей… Теперь можно. Маленькие, да удаленькие. Уделали бы нас, и не чихнули, — я сплюнул в сторону трупов. — Коля, ты уверен, что их на гряде только трое было? Хотя… Будь их хоть на одного больше — мы бы с вами сейчас уже на седьмое небо вознеслись.
— Они-то маленькие, а вот за большой пень с…ть садятся, — резонно, но бестактно заметил Николай Иванович, хмуро глянув на почти двухметрового Бориса. — Сказано же было — тихо лежать. Ты бы еще граммофон завел. Чем ты там брякал?
Уж не знаю, почему Коля вспомнил именно граммофон. Хоть бы про патефон сказал, или магнитофон. Это он от расстроенных чувств, наверное, о граммофоне сказанул. Борька открыл было рот, чтобы достойно возразить, но я прервал дискуссию.
— Все, заткнулись. Отстрелялись, отблевались теперь… Значит так, мужики, этих придется раздеть, — я указал на трупы, — собрать их барахло в кучу…
— …и сжечь, — докончил за меня Борис.
— Нет, Боря. Собрать в кучу и поглубже заныкать. А самих оттащить от схорона куда нибудь подальше, и тоже закопать. Но так, чтобы ни одна собака не раскопала. И гильзы стреляные, их и наши, собрать, по возможности все, и припрятать. Мы с Колей займемся грязной работой, разденем этих, а ты, Боря, яму для них выкопаешь. Дело не очень приятное… но, сами понимаете — надо. Не оставлять же их здесь. И так уже мухи налетели! Возражения?.. В таком случае, приступим, помолясь.
Глава двадцать вторая
Из Центра, с Хорошевского шоссе, Логинов получил шифровку. Прочитал ее раз, еще раз. Передал для осмысления Власенкову, а сам стал прикидывать, сколько человек сможет подключить к этому новому делу. Получалось немного, то есть почти никого. Новую рабочую группу создать было невозможно чисто физически — свободных людей не было. Но начальство на такие пустяки внимания не обращает — хоть и яловая, а телись. Группа Логинова сориентирована — значит, должна работать. А как — дело командира. Но если проворонишь что-нибудь серьезное…
А как узнаешь, особенно вначале — серьезное, или не очень? Сейчас все серьезное. Для очистки совести отстучал в Москву Захарову с Бельковым слезно-жалостную просьбу об усилении группы, четко понимая, что на его просьбу в лучшем случае не обратят внимания, а в худшем — начальственно рыкнут.
Координационный центр ориентировал полковника на алмазы. Не на бриллианты, какими становятся алмазы после обработки огранщиками, а именно на «сырые», необработанные камни. А еще точнее — не на алмазы, а на территорию возможного месторождения этих алмазов. Для Логинова это было неожиданно. До сих пор в задачу группы не входили проблемы, связанные с полезными ископаемыми. Впрочем, в армии, когда начальство ставит задачу, подчиненный должен четко ответить: «Есть!» — показывая тем самым начальству, что понял суть приказа — и приступить к выполнению.
Из ориентировки Логинов с немалым удивлением узнал, что некогда на северо-востоке Ленобласти проводились геологические работы на предмет поиска алмазов. Не в Сибири, не в Архангельской области и даже не в Африке, а здесь, под боком… Чудеса!
И самое интересное заключалось в том, что специалисты-геологи достаточно высоко оценивали перспективы обнаружения структур и кристаллов. Но дальше — сплошная белиберда. Поскольку в «эпоху застоя», как впрочем, и сейчас, алмазы являлись стратегически важным сырьем, вся информация по ходу работ была плотно закрыта, а потом, ближе к концу перестройки, таинственным образом исчезла.
В «смутное время» финала перестройки — дебюта демократии о тех работах двадцатилетней давности, казалось, совсем забыли. Но, видно, не все. В последние несколько месяцев вокруг этой проблемы усилилось «поле интереса».
Центр отметил, что некоторые финансовые группы — эти сплоченные общим интересом команды мародеров — стали проявлять повышенную заинтересованность к проблеме. Начались движения на предмет аренды перспективных территорий. Стали создаваться какие-то «дочерние» компании, косвенно нацеленные на «решение геологических проблем».
А ведь у нас пока еще поиск, разведка и добыча алмазов — дело чисто казенное, сугубо государственное… Вот поэтому ориентировка из Центра в тезисной форме звучала коротко, как выстрел: «Выявить!»
В команде полковника, как и в любом другом разведподразделении, решение той или иной проблемы начиналось со сбора информации. Сначала информация собиралась техническими методами — группа Власенкова, потом наступал период агентурной работы, и, наконец — версии.
На основе всей собранной информации аналитиками-прогнозистами выдвигалось несколько версий. Версии обязательно докладывались наверх, после чего начиналась работа по их реализации.
ebooksa