Заодно выбрызгали весь мой баллончик с «перцовым газом». Прибрались вокруг. Все стреляные гильзы — и свои, и врагов — собрали, навели первозданный порядок, а потом долго отмывались в ручье с песком и мылом.
Но все равно, в душе осталось мерзкое чувство, которое никакой водой и мылом уже не смоешь. Приуныли мы все и слегка взгрустнули. Вполне могло случиться, что мы каких-нибудь геологов угрохали. Или военных геологов…
Плохо будет если с армией поцапались. Ох, плохо! Это, пожалуй, похуже, чем с милицией ссориться. Найдут, догонят и поубивают. И никому не докажешь, что эти козлы начали первыми… А что нам было делать, ждать пока они нас — вот так? Нет уж, нет уж!
Единственное, что вселяло некоторую надежду, — явная узкоглазость убитых. Но откуда у них эти шлихи, образцы, пробы?
В любом случае — наши они были или не наши, геологи или туристы — следовало отсюда, из хорошего и удобного, надежнейшего схорона, быстро делать ноги. Рвать когти. Причем, не просто быстро, а очень быстро. Хоть и считается, что здесь край почти непуганых идиотов, но что-то часто нога человека сюда ступать стала. Зачастили непрошеные.
Не мешкая, собрали все необходимое. Николай Иванович замаскировал входы в свои подземные бункеры. Потом побрызгал еще, окропил окрестности на всякий случай, от собак, керосином, и молча, стараясь идти след в след, мы двинулись через болото моим маршрутом на юго-восток к машине.
Не удалось на природе придумать ничего толкового, еще больше все запуталось.
В сущности, это было бегство в никуда. Единственная польза от этой болотной эпопеи — «стволами» обзавелись. Но какую цену пришлось заплатить! Теперь вот, ко всему прочему, я еще и убивцем стал. Надо мне это? Короче, чем дальше — тем интересней.
Не любит, видно, меня Господь Бог, наказывает за что-то. А чего ему меня любить, если я неверующий? И черт меня дернул атеистом стать!
Повезло Борьке — его самого ранили. Идет, а ухо залепленное пластырем, — Коля все же снял с него бинт — в такт шагам болтается.
Да, Боб может спать спокойно. А вот мне, наверное, по ночам сны страшные показывать начнут. Пока, правда, совесть меня не мучает. Так, легкое сожаление, о содеянном. Но это — пока, а дальше… Дальше — посмотрим.
В общем, мотать отсюда побыстрей надо. В город возвращаться и искать другие ходы-выходы.
Может, и действительно в милицию следует сунуться? Не все же там продажные. Побачим… А пока — в город. Сейчас два часа дня, ровно четырнадцать ноль ноль. Примерно в полпятого будем у машины, полчаса на упаковку «стволов», перекусим, то да се… В пять выедем.
Приехали вдвоем — уезжаем втроем и с оружием. Вот и еще одного человека в свои проблемы впутал…
Но все-таки с Николай Иванычем чуть веселей будет. Он — дядька практичный и тертый. Лихо он того, третьего солдата срезал. Не больше десятка патронов потратил. Не то, что я по своим двоим, весь магазин угрохал.
Борька, конечно, отличный мужик, но, как говорится, простоват. Не в обиду ему и не в качестве выпендрежа, но мне в жизни не раз приходилось в крутых заморочках разбираться. В поле — оно по всякому бывает, а Боб… Ну, почти всю жизнь — в цивилизации, в городе, на производстве… Аванс — получка, аванс — получка… В экстремальных ситуациях опыта у него маловато, так что особо на него рассчитывать не приходится.
Эх, найти бы Гену… Все же полковник — он и в Африке полковник.
Глава двадцать третья
На следующее утро из информационной сводки Геннадий Алексеевич с удивлением узнал, что Витины данные и номер его машины попали в ориентировки ГУВД города и области.
Зайцев Виктор Сергеевич пятьдесят третьего года рождения — рост, приметы… его старый драндулет «УАЗ-469», цвет зеленый, госномер такой-то… — проходили по оперативно-розыскным сводкам ГАИ в качестве объекта немедленного задержания.
ebooksa