Стало понятно, что придется ему самому, в случае возникновения такой срочной нужды, находить это режущее холодное оружие.
Благо и таких и других железок на самый придирчивый выбор у него в сейфе валялось сколько душе угодно. Ради сохранения жизней и зеков и солдат, которые прибудут на подавление бунта, можно было пойти на должностной подлог и преступление.
ГЛАВА 24 Обычная тетрадь
Генерал со своими спутниками обустроились в кабинете начальника колонии. Сами стали вести допрос-опрос. Основной вопрос звучал по-школьному строго, как он часто звучит в классе рано утром перед началом занятий — где тетрадка. Обычная, общая тетрадь в клеточку. Но, судя по всему никто алгебру списывать не собирался. Тетрадку искали по другим причинам…
Долго бывшие двоечники-петеушники кричали, ругались и спорили. На закуску они потребовали вызвать из шизо Рысака-Коломийца. Есть они его не собирались, а вот расспросить о том, о сём очень даже желали.
Допрос шел в странной и необычной манере. Ни протоколов со стенографисткой, ни записей под диктофон ничего этого не было. Мата было много, много было и блатной фени.
Один из тех, кто сопровождал генерала, ботал на этом арго безукоризненно. Так хорошо, где-нибудь в академической среде или по учебникам и словарям выучить этот язык нельзя. Только непосредственное общение с его носителями давало знание и виртуозное владение языком. Больше всего вопросов, естественно касалось мифическо-таинственной тетрадки.
Коля Рысак просто взбеленился и чуть пеной не брызгал, что показывало его злость и недовольство. Мало того, что без повода сунули в штрафной изолятор так еще сволочи и спать не дают. Специалист по блатному новоязу, попросил генерала дать ему возможность поговорить с Рысаком с глазу на глаз.
Для этого странная парочка вышла в оперчасть.
Разбудив спящего и плохо соображающего Краймондовича, пришлось его выпроводить за пределы кабинета. Сами уселись друг напротив друга и повели хитрую беседу.
— Я - за вора. Погоняло — Казик Душанбинский. Вижу, что еще пока не знаешь меня, — он выжидательно смотрел на Рысака. — Если я в тебе не ошибся, мы с тобой поладим. Насколько я знаю, тебя недавно короновали. Поэтому мы с тобой вроде, как одного рода-племени.
Он сразу решил взять непреодолимый барьер тем, что показал карты, т. е. раскрыл себя Рысаку.
Раньше Казик был больше известен, как первоклассный фарцовщик. Он стоял в Москве под Таганкой. Скупал и перепродавал билеты на театральные спектакли. Ажиотаж на постановки в этот знаменитый Театр одного актера был огромен, отсюда и запредельная стоимость на перепродаваемые жучками билеты.
О том, что первоначальное состояние было им сколочено на спекуляциях билетами в знаменитый театр, он будучи в изрядном подпитии на каком-то очередном кремлевском фуршете рассказал главному режиссеру этого театра. Тот "моральной жаждою томим" поведал об этом казусе всему миру.
Помниться Казик после этого был очень недоволен. Так как любознательные журналисты из противоположного и можно прямо сказать, недружественного лагеря могли разузнать и о его небольших отсидках по не очень солидной статье — спекуляция. Постаравшись, те же гадкие журналюги совершенно свободно смогут отыскать бывших сидельцев, кто хорошо знал и помнил те временам, когда он, в виде шустрой лагерной торпеды-шестерки с охотой выполнял поручения малограмотных блатных.
Сегодня же маститого пахана, владельца спутниковой и телевизионной сети вещания, а также большой депутатской группы в Думе трудно было представить в том далеком лагерном прошлом.
— В чем дело? — Пытаясь казаться спокойным, поинтересовался Рысак у Казика. Подумав, извиняющимся тоном произнес, обводя помещение рукой.
— Извини, что так тебя встречаю, без угощения и должного уважения, но сам видишь, не в хате. Так в чем дело-то?
— Все в том же… Нам нужна тетрадь. — Настойчиво и капризно, тоном человека, который не привык слушать возражения, произнес Казик. Вид у него при этом был таким, как будто у него перед этим забрали игрушки, а когда он привел старшего брата с друзьями, ему позволили выдвигать любые запредельные требования.
— Кому нам? Ты что, с конторой связался? — С удивлением переспросил Рысак, хотя все кто хоть чуть-чуть наблюдал за жизнью страны, да просто читали газеты, знали об этом. Впрочем, Казик и сам этого не скрывал, а даже сам постоянно подпитывал эту информацию.
ebooksa