— Теперь мне придется привыкать к одиночеству.
— Нет никакой необходимости истязать себя, папа.
— Со мной будет все в порядке, — проворчал он. — Я, вероятно, забегу завтра посмотреть на Кэрол.
— Прекрасно.
Когда Пол повесил трубку, квартира показалась ему еще более пустой. Он изменил свое ранее принятое решение и налил рюмку. Вместе с ней отправился в спальню, сел, снял галстук, наклонился и начал расшнуровывать ботинки.
Сбросив их, потянулся к рюмке и заметил, что всхлипывает.
Он не мог в это поверить. Ему всегда удавалось держать себя в руках, избегать проявлений слабости. А сейчас он сидел подобно каменной статуе, терзаемый душевной болью, и переживал ужас безумного, непонятно откуда взявшегося желания совершить насилие: ему хотелось разбить все, что попадется под руку…
В воскресном номере «Таймс» была помещена заметка о преступлении, упоминалось имя Эстер. Сэм Крейцер позвонил и рассказал Полу об этом в десять часов утра того же дня.
— Как ваши дела?
— Все в порядке.
— Отвратительное время. Не можем ли мы чем-нибудь помочь вам, Пол?
— Нет. Ничем.
— Может быть, зайдете к нам поужинать как-нибудь на этой неделе?
— Через день-два, Сэм. Сейчас я не очень-то хочу кого-либо видеть. — Он страшился доброты своих друзей. Это произошло не с ними; для них это нечто второстепенное. Истекаешь кровью только от собственных ран…
Он позвонил Джеку. Кэрол еще спала. Пол сказал, что позвонит позднее; он, вероятно, не придет к ним обедать, если она не будет чувствовать себя лучше.
Потом он решил купить «Таймс». Прошел до Семьдесят второй улицы и затем до газетного киоска возле станции метро на Бродвее. Было тепло. Он пристально следил за потоком людей на улицах, впервые в своей жизни пытаясь угадать, кто из них убийцы, а кто — невинные жертвы. Никогда раньше улица не вызывала у него такого острого страха. Он всегда был осторожен, поздним вечером пользовался такси, никогда не ходил пешком по темным улицам или один в незнакомом районе, но это было привычкой, и только. Теперь же он заметил, что ищет в каждом лице черты жестокости.
Купив «Таймс», Пол медленно пошел обратно по Семьдесят второй улице, новыми глазами глядя на то, чего годами почти не замечал: грязь, серые, озабоченные лица, хрупкие, худые девушки, стоящие под навесом в середине квартала…
В понедельник Пол отправился в банк — у него кончились наличные деньги. Идти было недалеко, через улицу от газетного киоска на углу Бродвея и Семьдесят второй. Та же дорога, по которой он ходил вчера, чтобы купить «Таймс»; по ней он ходил тысячи раз в метро и обратно на работу. И все же теперь она была другой. Он проскользнул в банк, нервно оглядываясь через плечо.
У стойки встал позади толстого мужчины в запачканном жиром фартуке. Мужчина разменивал доллар, вероятно для сдачи в закусочной. Он ушел с тяжелым мешочком монет, завернутых столбиком в бумагу.
Пол взял десять долларов двадцатипятицентовиками. Вернувшись домой, ссыпал их в носок, обмотал носок вокруг руки и попробовал ударить о ладонь. Потом положил носок в карман. Отныне он всегда будет носить его с собой.
ebooksa