— Гм, да. А не будет ли проще, если вы сами расскажете, чем вы занимаетесь днем?
— Я просто не могу.
— Почему?
— Я не знаю этого.
Рэнделл начинал терять терпение.
— Мистер Хоуг, — сказал он. — Обычно я беру двойную плату за участие в подобных играх. Если вы не хотите сообщить мне, чем занимаетесь днем, то, как мне кажется, это из-за того, что вы не верите мне, а раз так, мне будет очень трудно вам помочь. А теперь давайте начистоту. Чем вы занимаетесь днем и какое это имеет отношение к делу? И вообще, в чем суть вашего визита?
Мистер Хоуг поднялся.
— Я должен был знать заранее, что не смогу ничего объяснить, — растерянно пробормотал он скорее для себя, нежели для Рэнделла. — Простите, что потревожил вас и…
— Погодите, мистер Хоуг, — вмешалась Синти Крейг-Рэк-делл. — Мне кажется, вы с мужем просто не поняли друг друга. Ведь вы хотите сказать, что не знаете, чем занимаетесь днем, в прямом смысле этого слова, верно?
— Да, — благодарно выдохнул Хоуг. — Именно так.
— И хотите, чтобы мы выяснили, чем вы занимаетесь, проследили за вами, узнали, куда ходите, и сообщили вам, правильно?
Хоуг энергично закивал головой:
— Да, именно это я и пытался сказать.
Рэнделл перевел взгляд с Хоуга на жену и обратно на Хоуга.
— Давайте внесем ясность, — предложил он. — Вы действительно не знаете, чем занимаетесь днем, и хотите, чтобы я это выяснил. И сколько же времени все это продолжается?
— Я… не знаю.
— Так, а что же вы знаете?
Благодаря нескольким наводящим вопросам Хоуг, наконец, сумел описать свои невзгоды. Насколько можно было судить, он помнил все, что случилось с ним в те пять лет до его пребывания в пансионате святого Георгия в Дюбуке. Его уже больше не беспокоила неизлечимая амнезия, да и сам он считал себя полностью выздоровевшим. А когда выписался, администрация больницы нашла ему работу.
— А что за работа? — спросил Рэнделл.
Хоуг не знал. Вероятно, это была та же самая работа, что и сейчас. Выписывая его из больницы, ему внушили, что о работе незачем беспокоиться и надо стараться забывать о ней дома.