Разведчики

— Ну хорошо, допустим, что все это именно так, — согласился генерал, — но ведь в письмах Валевская на глазах у всех может прочесть только открытый текст. Не берет же она их домой, чтобы скопировать шифрованную запись?

— Ей и не нужно этого, товарищ генерал, — спокойно ответил Муратов. — Обратили вы внимание, что невидимый шифр Гаевого на письмах Марии Марковны обнаруживался нами только после того, как мы их фотографировали?

— Да-да, — оживился Привалов, — это верная догадка. Валевская, следовательно, только фотографирует письма Марии Марковны, а уже затем у себя дома, отпечатав пленку, производит расшифровку. Сфотографировать же их незаметно при нынешней технике микрофотографии не составляет для нее никакого труда. Фотоаппаратик Валевской вмонтирован, наверное, в ее медальон, если она носит такой, или, может быть, в перстень на ее руке.

— Для опытного шпиона дело это, конечно, не хитрое, — заметил Муратов. — А свои шифровки наносит она на письма Добряковой еще проще. Они ведь у нее на обратной стороне почтовых марок таятся. Предложив поэтому свои услуги Глафире Марковне в отправке письма на почту, она дорогой лишь отклеивает ее марку и наклеивает свою.

— Но ведь может показаться подозрительным, что она так часто предлагает услуги Глафире Марковне в отправке писем. Не кажется ли вам, что этот пункт нуждается в дополнительных данных? — спросил Привалов.

— Нет, мне думается, что и тут все ясно, — ответил полковник. — Валевской ведь не нужно носить на почту каждое письмо Добряковой. Ее главная задача — получать информацию Гаевого и либо непосредственно переправлять через линию фронта, либо передавать другому резиденту. А в тех шифровках, которые Валевская сама направляет Гаевому, она лишь дает ему отдельные указания, в которых нет особой срочности. За все время, с тех пор как мы стали контролировать переписку двух сестер, шифровки Валевской были обнаружены нами только на двух письмах.

— Я удовлетворен вашим объяснением методов предполагаемой деятельности Валевской, товарищ Муратов, — заявил Привалов. — Кому же из ваших офицеров намерены вы поручить заняться этой особой?

— Капитану Воронову.

— Не возражаю. Он вполне подходит для этого дела. Докладывайте ежедневно все, что будет иметь хоть какое-нибудь отношение к Валевской.

— Слушаюсь, товарищ генерал.

Решение Сергея Доронина

Было уже поздно, когда Сергей Доронин подошел к дому Анны. У дверей остановился в нерешительности. Окна дома были закрыты светомаскировкой, но чувствовалось, что в квартире никто еще не ложился спать. Слышались даже звуки радио.

Нужно было постучать в дверь или возвратиться. Что за дурацкая робость, в конце-то концов! Сколько можно оттягивать этот разговор и искать повода к отсрочке?

Взглянув еще раз на окно Анны, Сергей нажал кнопку звонка.

За дверью послышались легкие шаги, и у него чаще забилось сердце.

— Здравствуй, Аня, — слегка волнуясь, сказал он, когда девушка открыла ему дверь. — Извини, что так поздно.

— Совсем не так поздно, — ответила Анна и улыбнулась — в полутьме коридора Сергей увидел ее белые зубы. — Всего десять часов, а мы, как ты знаешь, раньше двенадцати не ложимся.

Анна взяла Сергея за руку — в потемках легко было споткнуться — и повела по коридору.

— Я почему-то ждала тебя сегодня, — негромко сказала она.

Когда они проходили через столовую, Сергей бросил беглый взгляд на закрытую дверь комнаты Петра Петровича.