Внизу раздался выстрел. Одна из фигурок неловко ткнулась в снег, но движение «людского каравана» не прекратилось.
— Эх, достать бы их! — привстал Гурам.
Я предостерегающе погрозил ему кулаком. Стал делать пометки на карте.
— Забегали, затевают, видно, что-то, — сказала Нюся.
— Готовятся, — подтвердил Ашот. — Вниз, к морю, у них одна дорога — через нашу заставу.
— А может быть, они не собираются вниз… пока, — осторожно предположил Федулов.
— Как же, они сюда прибыли ультрафиолетовые лучи принимать, — съязвил Гурам.
— Потише, потише, братцы, — остановил я самых разговорчивых.
И тут мы услышали необычного тембра и силы звук, похожий на сигнал тревоги.
— Гора кричит, — пояснил Ашот, озабоченно вслушиваясь, — буран будет.
Этого нам еще недоставало… Я приказал готовиться к спуску.
— Нельзя вниз идти, командир, — твердо возразил мне Ашот, — не успеем. Ты посмотри на небо, вон туда… Черное небо. Скоро буран сюда придет. Нельзя идти.
— Совсем сдурел, — поежился Федулов.
— Пещеру надо искать или нишу, — настаивал Ашот, — быстро надо искать.
Внизу тоже, видно, почуяв неладное, всполошились, забегали гитлеровцы.
…Карниз, который мы отыскали, был метров на двадцать ниже вершины — узкая кромка, только ноги поставить. Сверху нависал ледяной козырек. Мы полусидели, тесно прижавшись друг к другу и к скале.
— Шевелите пальцами рук, ног, — тихо приказал я. — Не засыпать. Хочешь жить — контролируй себя. Дежурный контролирует всех. Ну, держитесь, прометеи…
— У него, говорят, хоть огонь был, — успел еще пошутить Гурам.
И налетел шквал.
— Эй, хлопцы, шевелите пальцами, не поддавайтесь! — Мне казалось, что кричу, но застывшие губы шептали едва слышно.