Храм

Волосы на затылке Свиста встали дыбом, на лбу выступила холодная испарина: давешний валун, прогулочная площадка для птички, вдруг превратился в лежащего медведя. Огромный косматый зверь, следил за приближением барсучьего выводка, а те как будто и не замечали хищника, шелестя душистой травой. Когда барсучиха поравнялась с медведем, тот мгновенно сгреб ее мощными лапами, подмял под себя и плотоядно зачавкал, разрывая животное. Кутята с истошным визгом бросились врассыпную.

Свист непроизвольно потер глаза, разглядывая медвежью трапезу. Медведь тем временем закончил потрошить зверька и снова улегся на траву, облизывая перепачканную кровью морду. Выгнул спину, подобрал под себя когтистые лапы, став похож на огромную лохматую кочку.

— Видал? – прошептал над его ухом Орех.

Свист только закивал головой, пораженный картиной.

— Пошли, — Орех поманил его рукой.

Заговорить осмелились, только оказавшись под деревом, где оставили рюкзаки, подальше от злосчастной поляны.

— Орех, это как?

— А вот так, — угрюмо ответил охотник и, усевшись на траву, скрутил пробку у фляги.

Пил мелкими глотками.

— Бывает так, — неохотно начал Орех. – Редко очень, но бывает, что звери могут того, — он подумал, — чего обычно не могут.

— Он, что действительно в камень превращался? – Свист подозрительно осмотрелся.

— Нет, конечно, не мели ерунды. Это он камнем прикинулся, заставил вас думать, что он просто большой кусок скалы, — Орех вернул флягу в поясной чехол. – Помнишь, мы обезьян от Дома гоняли? Вот с теми по настоящему странные вещи творятся – косолапому и не снилось.

— Кого «вас»? – уточнил Свист.

— Тебя и барсуков. Видишь ли, он так охотится. Сидит себе и ждет, знает, что звери через ту поляну на водопой будут идти. Куда удобней, чем самому за добычей гоняться, силы тратить.

Свист неприязненно огляделся вокруг: а вдруг вон тот куст тоже зверь какой?!

— Но как он так делает?

— Кто его знает как, — отмахнулся Орех.

— А почему ты его сразу заметил? – Свист с уважением посмотрел на товарища.

— А я, Свист, опытнее тебя. Меня на мякине уже не проведешь, — сказал он, и по старой привычке разгладил усы.

Свист задумался. Впервые он такое видал, пускай и целый сезон здешнюю землю топчет.