— Уезжал! На лодке?! Не понимаю, право, что ты хочешь этим сказать? Я никогда не отлучался с плота! Мне ведь и некуда было даже отлучаться!
— Послушайте, Гек! Тут что-то такое неладно. Сам ли я говорю с вами? А если нет, то куда же я девался? Кто я такой и что со мною творится? Вот что именно мне и хотелось бы разузнать!
— Мне кажется, что ты, Джим, так и остался Джимом! Это для меня не подлежит ни малейшему сомнению, хоть ты и несешь околесицу.
— Мне очень важно знать, я ли тут с вами или не я? Отвечайте мне, по крайней мере, хоть на этот вопрос! Брали ли вы причал от плота на лодку, чтобы привязать плот возле косы?
— Мне и в голову это не приходило! Какая там коса! Я никакой косы не видел!
— Вы не видели песчаной косы, поросшей молодыми хлопковыми деревьями?! Припомните хорошенько! Причал еще отвязался, и плот уплыл вниз по реке, а вы с лодкой остались в тумане!
— В каком тумане?!
— В самом что ни на есть настоящем тумане! В нем не было видно ни зги, как если бы человеку глаза выкололи! Разве вы не кричали и я не откликался вам до тех пор, пока мы не заблудились между островами? То есть заблудился, собственно говоря, один из нас, но другой был тоже не в лучшем положении, так как не знал, где именно находится. Ведь меня же и самого не раз наносило течением на острова, так что я чуть не утонул вместе с плотом. Ведь все эти ужасы, милейший мой Гек, происходили на самом деле? Прошу вас ответить на это!
— Ну, знаешь, Джим, то, что ты говоришь, превышает мое понимание. Я не видел ни тумана, ни островов, а про ужасы, которые ты рассказываешь, я знать не знаю, ведать не ведаю! Помнится, я сидел здесь целую ночь и беседовал с тобою до тех пор, пока ты минут десять тому назад не заснул. Я тоже последовал твоему примеру. Ты не мог за это время напиться пьяным, а потому, без сомнения, видел все эти страхи во сне.
— Да разве можно в какие-нибудь десять минут видеть во сне такую уйму разных приключений?
— А, все-таки ты видел их во сне, потому что на самом деле их не было!
— Однако же, Гек, мне вспоминается все это так же ясно, как…
— Как бы ясно тебе это ни было, а все же это один только обман сновидения. Мне ведь как нельзя лучше известно, что я все время был здесь с тобой!
Джим минут пять ничего не говорил, но в это время, очевидно, предавался глубоким размышлениям, а затем объявил мне:
— Да! Приняв все во внимание, я думаю теперь и сам, Гек, что мне все это привиделось во сне. Съешь, однако, пес моих кошек, если мне случалось когда-либо видеть сон, который так глубоко врезался в мою память. Поверишь ли, я и теперь чувствую себя совершенно разбитым. И все из-за этого проклятого сна, из-за которого я натерпелся столько страха!
— Меня это, впрочем, нисколько не изумляет, по тому что во сне можно устать иной раз хуже, чем наяву. Во всяком случае, твой сон был, вероятно, очень интересен! Расскажи мне его, Джим, по порядку.
Джим принялся рассказывать почти совершенно так, как все происходило на самом деле, но все-таки приукрасив кое-где в значительной степени. Затем он объявил, что этот сон ниспослан нам в предостережение и что поэтому его необходимо истолковать надлежащим образом. Первая песчаная коса, у которой мы хотели привязать свой плот, знаменует собою человека, расположенного сделать нам добро; сильное течение, которое нас оттуда унесло, — другой человек, который этому помешает; отклики обозначают предостережения, которые время от времени будут доходить до нас. Если мы не постараемся понять их как следует, они не спасут от беды, но, напротив, вовлекут в нее; множество песчаных кос и островов, встречавшихся нам потом в пути, означают столкновения со сварливыми людьми и разными негодяями; но если мы будем заниматься своим делом, не ввязываясь в ссору, и не станем никого дразнить, то благополучно проплывем дальше, выберемся из тумана на широкую, большую реку, то есть попадем в свободные штаты, где избавимся от всех напастей и неприятностей.
После моего прибытия на плот небо заволокло тучами, так что порядочно стемнело. Теперь начало опять проясняться.
— Ну, что же! Ты, Джим, истолковал и объяснил все как следует! Скажи только, что именно должно значить все это, — спросил я, указывая на листья, древесные ветви, грязь, покрывавшую плот, а также на сломанное кормовое весло. Все это можно было видеть теперь совершенно хорошо и ясно. Джим взглянул сперва на этот сор, потом на меня, а затем опять на сор; представление о сне врезалось до такой степени крепко в голову негра, что нельзя было сразу от него отрешиться и вернуть все факты обратно на подобающие места. Когда, наконец, ему удалось благополучно закончить эту умственную работу, он пристально взглянул на меня и даже не улыбаясь ответил:
— Вы хотите знать, что это все означает? Я вам сейчас это скажу. Когда я совсем утомился от работы, охрип от крика и под конец заснул, мое сердце надрывалось от того, что вы пропали без вести, и мне стало совершенно безразлично, что станется со мною и плотом. Когда я проснулся и увидел, что вы вернулись здравы и невредимы, я так обрадовался, что слезы выступили у меня на глазах. Я мог бы, кажется, упасть перед вами на колени и расцеловать ваши ноги. Между тем у вас не было иной мысли, как только о том, чтобы одурачить старого Джима, заставить его принять ложь за истину. Вот это-то и есть, можно сказать, сор! Он означает собою душевное состояние людей, которые бросают грязь на голову своих друзей, чтобы их обмануть и одурачить.
ebooksa