«Неужто за батареей? Еще сочтут, что это я их спрятал…»
Оказавшись в кабинете, опустился на колени и, изгибаясь, стал косить глазом в узкое пространство между батареей и стеной. Для верности поводил ладонью в щели, а потом надтреснутой ученической линейкой. Ничего не нашел. Лишь из-под сейфа выгреб несколько заплесневелых сухарей, пробки от бутылок и заржавелую мышеловку.
— Еще и покалечиться мог! — отдернул руку. Не успел разогнуться, как ворвался Шкандыба.
— За батареей смотрел?
— Ничего.
— А здесь? Здесь? — Кучерявый ткнул в шкаф, в сейф.
— Там тоже нет, — замотал головой.
— Ну, Афанасий Герасимыч! Считай, что я этого не знаю. Но ты мне вынь да положь!
После его ухода следователь схватился за голову: «Вот тебе, Афанасий, и еще задачка. Может, Затвеев их в туалете на гвоздик приспособил. Или на растопку пустил. Откуда я могу знать. И зачем только сюда сунулся. Видимо, придется теперь с кабинетом этим распрощаться…»
За окошком пролетали мимо, густо роились, прилипали к стеклам нахальные белые мухи. В кабинет вошел Дубняш и опустил перед Комлевым листок:
— На, важный документ! Справчоночку районный архитектор дал. Что бы ты без меня делал…
Следователь прочитал:
«
— Допер? Машину-то Вороненков оставил на дороге, — опер чуть ли не сиял от счастья.
— Вон оно что! Так значит, угон совершен не с нашей территории, — обрадовался в свою очередь Комлев. — Яснее ясного: отправляем дело соседям. Пусть муздыкаются.
В беспрерывных хлопотах, суете и бестолковщине прошло почти две недели. Но вот перед лицом Комлева замаячил бухгалтерский нарукавник Кучерявого. Он протянул тонкую папку и спросил:
— Как же это получается? Мы им. А они нам.
— О чем вы?
— Да чертяки соседи дело нам вернули со справочкой городского архитектора.