— И часто у вас такое? — прижмурил глазки Бабаев.
— Но ведь это зависит от чего? Конец года. Начальство жмет. В отчете требуется галочка. Ну и…
— И вы идете на уступки? — цеплялся за слова Бабаев. — А где же ваш нравственный кодекс, о котором вы так красиво говорили?
— Я лично стараюсь этого не допускать, даже борюсь. Но давление сверху не каждому удается преодолеть.
— Интересный поворот. Нас ведь объявили реликтами, последними могиканами, кто держит марку. А вы взяли и порушили это прекрасное видение, — задумчиво произнес Зотов.
— Думаю, можно подвести итоги, — тряхнул головой Козарев. — С теорией у вас, молодой человек, все в порядке. Но оценку все-таки снизим. Принципиальности вам не хватает.
Афанасий почему-то согласно кивнул головой.
Вручение дипломов проходило в актовом зале университета. Выпускники поднимались на высокую сцену, где ректор каждому новоиспеченному юристу долго тряс руку. Комлев сидел в четвертом ряду, смотрел на проходящих мимо счастливчиков, слышал хлипкие вежливые хлопки и думал: «Вот и все. Шесть лет. И во имя чего? Ведь меня не научили главному. Как пробиться в жизни сквозь фальшь отчетов. А, может, на них все государство держится? Эх, Россиюшка…» Тут услышал свою фамилию. «Похлопают или нет?» Принимая диплом из бескостных ректорских рук, услышал два-три жидких хлопка в глубине зала.
«Вот и прихлопнули», — подумал он и вернулся на место, отчетливо осознавая, что настоящего праздника не получилось. Не состоялось освобождение души. Не ушла, не исчезла тяжесть, которая мучала его все последние месяцы.
— Ты бы глянец на физиономии чуть поубавил. Держи. Чтобы жизнь тебе раем не казалась! — Шкандыба бросил на стол перед Афанасием схваченную толстой скрепкой пачку бумаг.
«Даже не поинтересовался защитой, — с обидой подумал Комлев. — А впрочем, это даже лучше. Зря душу трепать не бyдет».
Дело было о квартирной краже из частного дома. Похищено золото — два перстня и два кольца. Из заявления потерпевшей — некой гражданки Клюевой — следовало, что указанные вещи хранились в шкатулке. В протоколе же осмотра места происшествия было отмечено, что с нее сняты отпечатки пальцев.
— Переулок Прянишный. Зона Дубняша, — подумал Афанасий. — Опять мне с этим долдоном дело иметь!
Взялся за ручку двери с табличкой «ДУБ…», которая оказалась запертой. Только развернулся назад — навстречу опер.
— Ну что, правовед! — вместо приветствия сказал тот. — Будем снова забывать теорию?
Зайдя за опером в кабинет, Комлев сел:
— Слушай, мне квартирную по Прянишному сунули.
— Поздравляю! Можешь поиметь удовольствие с этой Клюевой, — расплылся в улыбке Дубняш.
— О чем ты?
— А что тут рассказывать. Дело гиблое. Ты сам подумай. Она буфетчица на вокзале. Кто к ней только под юбку не лазит. И еще залетные. И командировочные.
ebooksa