— Я пришел к выводу, что любовь — тоже преступление.
— Почему же? — послышался голос.
— А разве это не посягательство на свободу другого человека? Вымогательство любви, чем-то похожее на рэкет.
— Ты меня шантажируешь, так я должна понимать?
— Именно, шантажирую! Я согласен нести наказание. Хотите взять меня с поличным?
— Конечно же, Афонюшка. Но я не знаю, как это сделать. Опыта маловато.
— Все это очень просто. Я вам дам телефончик отдела по борьбе с организоанной преступностью. Уж они-то вмиг накроют. Только скажите, где и во сколько встречаемся?
— Афанасий, — засмеялась Людмила Ивановна. — Я подумала и решила, что сама в одиночку с этим не справлюсь. Вот устрою засаду… завтра. Да, да, завтра. У меня сегодня заседание. Итак, у памятника солдату. В шесть вечера… — Действуйте! — Комлев опустил трубку.
Раскрыл сейф, выложил на стол пачку все еще разобранных дел.
— Это приостановлено — преступник в розыске, — вкладывал в разные стопки. — Это прекращено… Фу ты, дьявол! — оторопел. — Опять просроченное! Срок истек шесть дней назад! Надо было все дела сразу же перелопатить. Вот дурак!.. Что теперь делать? И дело-то фиговое — нарушение административного надзора.
Стал вчитываться в пожелтевшие бумаги:
— «…освободившись из мест лишения свободы, Яньшев на путь исправления не стал…», «…установить Яньшеву административный надзор…», «…ввести ограничения: запретить выход из квартиры с девятнадцати часов до шести часов следующего дня…»… Та-ак… Рапорты участкового Тормошилова. «…в двадцать пятнадцать отсутствовал дома», «…в двадцать два часа дома не было». Это через неделю, «…в двадцать тридцать дома не был…» Это месяц спустя. Три нарушения. Состав преступления налицо. Посмотри-ка, а что объясняет Яньшев. «…в двадцать пятнадцать не был, потому что ездил на рыбалку…», «…в двадцать два часа ходил в кино…» С каким вызовом написано! «…в двадцать тридцать гулял…» Вот чудик трехнутый! Сам подставляет себя. Сказал бы больному родственничку еду возил или еще что выдумал. Явно брешет. Ну, разберемся. Копнем. Только вот, что делать? Срок-то упущен…
В дверь заглянул Шкандыба, тряхнул кучеряшками своей взлохмаченной головы и сказал:
— А, ты здесь! Зайди-ка ко мне! — и исчез.
Следователь прошел к шефу:
— Слушаю, Виктор Александрович!
— Почему у тебя дело просрочено? — поворочался в кресле Кучерявый.
— Я же тебе напоминал.
— По Яньшеву, что ли?
— Да, по злостному нарушению надзора.
ebooksa