Бело-зеленый автобус подошел, открыл двери и поглотил меня.
Алексей Олин
ПРИГОВОР КЕНТАВРА
— Подъем! — орет Есман, отгибая левый наушник моего портативного игрика. — Еще раз увижу тебя слушающего всякую дрянь вместо того, чтобы слушать вызов, — пойдешь за ветеранами в госпитале дерьмо убирать!
Я как раз пытался слушать новый альбом «Заводных кукол», интересное сочетание хэви и индастриала плюс академический вокал сиамских сестер Энни и Дженни. В самое ближайшее время их розовые парики должны будут засветиться в Санкпите.
Я выключаю игрик, снимаю наушники и аккуратно кладу их на подоконник.
— Это не дрянь. Куда едем?
— В чисто поле. Бегом-бегом, козлоногий! Франц ждет.
Прочие лекари, находящиеся в комнате отдыха, даже не пытаются скрыть усмешек. И это называется: образованные люди. Меня тут, кажется, никто не воспринимает всерьез.
— Не смейте называть меня… — Я не договариваю, потому что Есман уже вылетает из комнаты, оглушительно хлопнув дверью.
Натягиваю форменную куртку, беру «уши» и плетусь следом. Даже пообедать нормально не успел. Это уже седьмой вызов до обеда. Два пролета по лестнице вниз, не забыть взять чемоданчик с полки, команда отводчику двери — и вот я в холле. Франц дожидается с листком вызова у окошка диспетчера, жует резинку и вроде бы строит глазки толстой крашеной блондинке, которая больше похожа на доярку, чем на леклома. Что за вкус у этих немцев?
Франц — это наш водитель. Стандартное клетчатое кепи, защитные гогглы с радиолампами, застегнутая на все пуговицы черная куртка, галифе и кожаные сапоги. По-русски еле говорит, глаза как у хамелеона, курит сигары и носит на запястье браслет с собачьим когтем: это его талисман. Но говорят, что город знает феноменально, ас в плане нахождения кратчайших путей доставки пострадавших. С Виктором Есманом вместе три года. Я пока не видел, чтоб они о чем-либо разговаривали по душам. Лишь короткие реплики по делу.
В общем, повезло мне с командой.
— Принимайт. Кентавроид, — говорит Франц.
— Что, прости? — Я протягиваю руку, чтобы взять листок, но Есман меня опережает. Не глядя, он кидает его в папку вызовов.
— Марш в карету.
На улице тепло и солнечно. Небо высокое и прозрачное. Дорожка к стоянке усыпана желтыми листьями. Я пинаю их ногами.
Залезаю в карету «Victorum». Опять в кузов. Вообще-то в водительской кабине три места, но Есман не дает мне сидеть рядом с ним. Уже целую неделю я езжу в этом дурацком кузове, меня демонстративно отделили, причем Есман всегда плотно закрывает окошко между кабиной и кузовом, в кузове душно, а кабина с откидывающимся верхом, что весьма удобно в жару; Франц на такую несправедливость лишь цыкает зубом, смеется и качает головой. И эта скверная привычка обзываться в присутствии коллег. Скотина этот штаб-лекарь Есман, думаю я.
Перед тем как окошко в очередной раз закроется, успеваю снова спросить:
— На что вызов-то?
ebooksa