Эшер еще раз покачал головой.
- Когда она загорелась, он находился с ней в одном доме… в одном здании?
Эшер задумался, притворившись, что пытается восстановить в памяти разговор, но на самом деле прикидывая, какой ответ покажется самым убедительным. Наконец он сказал:
- Очень похоже на то. Я понял его именно так, но что именно навело меня на эту мысль, уже не помню. А почему вы спрашиваете, сэр?
Зданевский открыл коробку. Под крышкой оказалось примерно кварта серого пепла, смешанного с белыми частицами, в которых Эшер опознал зубы и кусочки костей. Поверх лежал маленький сверток из промасленной ткани, из-под которой выглядывала пара коричневых туфелек на низком каблуке.
- Начиная с середины зимы 1908 года, в трущобах к северу от реки – так называемая Выборгская сторона – исчезло семнадцать молодых мужчин и женщин. Семнадцать, - из кармана полицейский извлек лупу и пинцет, протянул их Эшеру и наклонил лампу так, чтобы свет падал на содержимое коробки. – В одной из самых отвратительных трущоб Петербурга. Люди там исчезают постоянно. Они замерзают, голодают, напиваются и падают в реку…
Задумчивый взгляд холодных светлых глаз остановился на лице Эшера.
- Это же фабричный район, верно? - Эшер нахмурился, словно припоминая ранее услышанное название.
- Один из многих. Заводы, бараки… лачуги, подобных которым не встретишь и в китайской деревне, - в ровном, спокойном голосе мужчины вдруг прорезались пугающе гневные нотки. – И они еще удивляются, почему там начинаются беспорядки и мятежи, почему половина петербургских смутьянов выходит именно оттуда…
Он сжал губы, словно желая удержать неосторожные слова и вернуть их туда, где до них не доберется начальство.
С прежней бесцветной сдержанностью он продолжил:
- Но все исчезнувшие были очень молоды – тринадцать, четырнадцать, пятнадцать лет. Часть мальчишек – в основном ни на что не годные хулиганы - числилась на оружейных фабриках, другие были вполне порядочными ребятами, они горбатились на канатных заводах и относили получку своим матушкам. Две девицы подрабатывали проституцией, прочие занимались в основном тем, что присматривали за младшими братьями и сестрами да шили по ночам, чтобы выручить пару копеек.
Эшер натянул перчатки, взял туфли и перевернул их, чтобы в свете газовой лампы рассмотреть подошвы.
- Новые, - пробормотал он, затем отогнул верх туфли, снял пенсне и принялся через лупу изучать подкладку. – Плоть ведь сгорела?
На выцветшей подкладке виднелись пятна, но кожа едва обуглилась. Вампир. Или Голенищев врал, или…
Или что?
- Да, хотя и не до конца. Все кости остались целы.
Эшер, потянувшийся пинцетом за одним из зубов, осознал, что на мгновение вышел из роли. Он отложил инструмент, взял сигару и нахмурился, словно понятия не имел, что все это может означать:
- Господи.
- Ваш господин Орлов не говорил, как звали его сестру?
ebooksa