— Чего ж вам меня бояться? — спросила Галина. — Разве такие полицаи бывают?
Занавески раздвинулись, за дверью послышался шёпот…
В избе её встретили четыре пары насторожённых ребячьих глаз. Погодки — старшему было лет двенадцать — смотрели на неё, сжавшись тесной кучкой в углу.
— Ну, здравствуйте, — сказала она.
Они молчали. Затем старший, с выпачканным золой лицом, выступил вперёд и сказал:
— Татка полицаи взяли. И Клавку тоже…
Следом за медсестрой в дом вошёл Лёвушкин, с автоматом, в сбитой набекрень пилотке, с дерзкими светлыми глазами. И ребячьи лица загорелись.
— Ну как, орлы, не боитесь больше?
— Дядька, а вас за оружие Щиплюк может забрать, — сказал старший. — Он сердитый. Он у нас ружьё охотничье забрал.
— И корову, — добавила младшая девочка.
— А я его самого заберу, если встречу, — сказал Лёвушкин. — У меня для полицаев специальный мешок есть…
Дети улыбнулись и выдвинулись из своего угла, осмелели.
— А хотите, мы вам тётеньку эту симпатичную оставим, носы вам вытирать? И корову.
— Хорошая? — спросил старший.
— Кто? — в свою очередь, спросил Лёвушкин.
— Да корова!
— Хозяйственный мужик! — похвалил Лёвушкин. — Сразу видно — главный в доме, по существу задаёт вопросы. Корова, брат, во!
— Насовсем или так, подержать?
— Насовсем. Корова непростая. Она нас от фрицев спасла. — И, видя, как детвора в изумлении поспешила открыть рты, добавил: — Тётя Галя вам потом расскажет. Принимай, Галка, хозяйство!
4