Аргонавты 98-го года. Скиталец

Он был поражен.

Она вся дрожала от гнева.

— Зачем вам нужно было вмешиваться? Неужели вы думаете, что я не могла бы сама защитить себя? Вы видите это?

Она достала крохотный револьвер с перламутровой отделкой.

— Он грубое животное, и как последнее средство я пустила бы в ход револьвер. Жаль, что я не успела это сделать. О, вы глупец! Почему вы не дали мне самой разделаться с ним?

— Но я видел, что вы были беспомощны. Я услышал крик.

— Вы видели? Вы слышали? Каким же образом?

— Я видел в окно…

— Вы заглядывали в мое окно? А скажите, пожалуйста, зачем вы это делали?

Он не мог ответить.

— Я уверена, что не из добрых побуждений. Я думаю, что вы нисколько не лучше того, другого, который валяется в машине.

Ее глаза метали искры. Она испытывала унижение, что обязана своим спасением этому бродяге. Она презирала его.

— Я не желаю помощи ни от вас, ни от кого-либо другого, — обрушилась она на него. — Я знаю, что вы дурной человек. Я ношу с собой револьвер, чтобы защитить себя от вас и подобных вам субъектов. Имейте в виду, что я метко стреляю. Вон дверь… прочь отсюда!

Она истерически расхохоталась, и он, как в угаре, вышел. Машинально он вытер кровь с лица. Он почувствовал легкую обиду, но вместе с тем это чувство подбодрило его. Он не испытывал злобы к почти оправившемуся Гиацинту и даже помог ему завести автомобиль.

«Ладно, — подумал Джек, — лучше пусть она думает обо мне с ненавистью, чем вовсе не думает».

Глава IX. Расправа бандитов

Все еще с затуманенной головой, он возвращался пальмовой рощей к себе домой, когда вдруг снова услышал душераздирающий крик. На этот раз крик доносился со стороны его хижины. Он стремглав побежал вперед и, добежав до хижины, невольно остановился у порога.

Через открытую дверь он увидел, что Зели ползала по полу, а над ней стоял Макара. Подлый бандит сложил вдвое свой пояс и ожесточенно стегал девушку.

— Значит, ты не хочешь прийти ко мне, — проговорил он, — а бегаешь за этим парнем, который не любит меня. Ты не обращаешь внимания на того, кто жаждет тебя. Я проучу тебя. Вот тебе… вот…

Каждый удар вызывал крики и стоны у корчившейся от боли Зели. В этих криках было больше предупреждения, чем призыва о помощи, что должно было бы заставить Муна быть более осторожным. Но он, не раздумывая, бросился в западню.