Волчица и пряности. Том 14

Если так, что плохого в том, чтобы быть обычным бродячим торговцем и выкладывать свой реалистичный взгляд на вещи?

Лоуренс подивился, не услышала ли Хоро это его оправдание. Ее уши вдруг встали торчком, точно ей вдруг пришло что-то в голову, и она развернулась к Лоуренсу.

– Теперь давайте послушаем, какие глупости принес нам этот дурень, а?

При этих словах всякий намек на одиночество совершенно испарился, и Лоуренсу оставалось лишь восхититься ее лицедейством. А может, она просто испытала облегчение от появления кого-то, кто понимал ее слабость. По правде сказать, сам Лоуренс чувствовал нечто подобное. Видимо, по его ауре Хоро поняла, в каком направлении будет развиваться беседа.

Янтарные с краснинкой глаза, твердо уставленные на Лоуренса, были красивее обычного.

– Посылать за чем-то дурня – и не подумаешь, что это божественный приказ, – ответил Лоуренс чуть преувеличенно.

Хоро тоже преувеличенным движением повернулась к Эльзе.

– Наш бог, похоже, не очень добр.

Улыбка Коула чуть дернулась, но Эльза была не простой девушкой. Пропустив слова Хоро, точно легкий ветерок, она ответила тихо и спокойно:

– Те, кто так считают, лишь показывают свое собственное нищее сердце.

Лоуренс готов был поклясться, что услышал, как хвост Хоро распушился от раздражения.

Улыбнувшись упрямой парочке, он шагнул между ними и произнес:

– Быть может, мне стоит обсудить все с вами?

***

Когда Лоуренс закончил пересказывать историю Ле Руа и излагать свое мнение о ней, в комнате повисло гнетущее молчание.

В центре его была, конечно, Хоро.

– Сопровождать его – по меньшей мере разумно. Но если я это сделаю, мое время окажется на пределе. В таком случае, возможно, тебе придется добираться до Йойтсу одной.

Хоро, зовущая себя Мудрой волчицей, явно не знала, что ответить.

Если они помогут Ле Руа, это устранит одну из худших возможностей развития событий, и даже просто убедившись в истинности его истории, Хоро непременно испытает облегчение. Но платой станет то, что Лоуренс не сможет выкроить время, чтобы продолжить путешествие на север.

С другой стороны, если они отмахнутся от Ле Руа и продолжат свой прежний путь, то не смогут избавиться от тревоги, и было слишком очевидно, что произойдет, если эти тревоги воплотятся в трагическую действительность. Более того, останется сожаление, что у них была возможность действовать, а они ее упустили.