Так Иван Огаров понимал войну! Став союзником варваров, он действовал, как варвар, да к тому же против своих соотечественников!
Горящая пакля была брошена в Ангару. Мгновенно, как если бы вместо воды там тек спирт, вся река вверх и вниз по течению воспламенилась с быстротой электрического разряда. Языки голубоватого пламени, завиваясь, метались от одного берега к другому. Над ними всплывали огромные клубы пара и копоти. Льдины, которые плыли по течению, таяли в этой огненной влаге, словно воск на раскаленной печи, а вода превращалась в пар с оглушительным свистом.
Тотчас же в северной и южной оконечности города одновременно вспыхнула перестрелка. Полевые батареи над Ангарой палили вовсю. Несколько тысяч ханских солдат ринулись на штурм земляных насыпей. Деревянные дома на берегу занялись со всех концов. Ночные тени растаяли в свете огромного пожара.
– Наконец! – вскричал Иван Огаров.
И он был воистину вправе гордиться собой! Диверсия, задуманная им, была ужасна. Защитники Иркутска оказались между нападающими бухарцами и кошмаром разгорающегося пожара. Колокола звонили, и все жители, способные противостоять беде, бежали туда, где атаковали захватчики и горели дома, этот огонь угрожал целому городу.
Ворота улицы Большой остались почти без охраны. Там оставалась лишь жалкая горстка защитников. И к тому же предатель устроил так, чтобы эти несколько человек были выбраны из членов маленького корпуса ссыльных, чтобы, когда все совершится, можно было остаться в стороне, объяснив случившееся политической ненавистью.
Иван Огаров вернулся в свою комнату, теперь ярко освещенную пламенем подожженной Ангары, которое взметалось выше балюстрады террасы. Затем он собрался выйти.
Но едва он отворил дверь, как туда ворвалась женщина с растрепанными волосами, в мокрой одежде.
– Сангарра! – воскликнул Иван Огаров, не сдержав изумления – что это может быть кто-то, кроме цыганки, ему в голову не пришло.
Но это была не Сангарра, это была Надя!
В то мгновение, когда девушка, плывя на льдине, вдруг закричала, увидев, как русло Ангары заполняется огнем, Михаил Строгов подхватил ее на руки и вместе с ней канул в воду, ища в ее глубине спасения от пламени. Как нам известно, от льдины, на которой они плыли, до ближнего причала, расположенного выше по течению, к тому времени оставалось три десятка саженей, не больше.
Проплыв это расстояние под водой, Михаил Строгов сумел выбраться с Надей на причал.
Наконец-то цель была достигнута! Он в Иркутске!
– Во дворец губернатора! – скомандовал он Наде.
Не прошло и десяти минут, как оба подошли к дворцу, каменное основание которого лизали языки огня, охватившего Ангару, но подняться выше огонь не смог.
А все прочие дома на берегу уже пылали.
Михаил Строгов и Надя беспрепятственно вошли во дворец, открытый для всех. Среди общей суматохи их никто не замечал, хотя вода капала с их одежды.
Офицеры пробегали то туда, то сюда в чаянии распоряжений, солдаты со всех ног мчались их исполнять, огромная зала первого этажа была заполнена народом. Когда вся эта толпа неожиданно ринулась куда-то, Михаила и Надю разлучили, оторвав друг от друга.
Девушка металась вне себя по низким залам, то зовя своего спутника, то прося, чтобы ее провели к великому князю.
И тут дверь, ведущая в залитую светом залу, распахнулась перед ней. Она вошла и внезапно оказалась лицом к лицу с тем, кого она видела сначала в Ишиме, затем в Томске, с тем, чья подлая рука через мгновение сдаст город врагам!