Утренние поезда,

Д и т е р. Уверен. Это моя гимназия. (Осветив фонарем бирку на шкафу.) Голова оленя — герб нашей гимназии.

Г е л ь м у т. Что там, наверху… вокруг?

Д и т е р. Вокруг гимназии большой парк и спортивные площадки. На улицу выходит только фасад.

Г е л ь м у т. Вот что, Тео. Ты поднимешься наверх и выяснишь… как нам отсюда выбраться. Что там, наверху… у русских. Иди.

Т е о. Выяснить обстановку. Понял. (Уходит.)

Р е й н г о л ь д. Он не вернется. Он сбежит к русским и выдаст нас. Зачем ты его отпустил?

Г е л ь м у т. Вернется. Я знаю Тео лучше тебя. До того как меня направили в Напола, мы учились в одном классе и сидели за одной партой. Тео — надежный парень.

Р е й н г о л ь д. У меня пересохло в горле. Где раздобыть хоть каплю воды?

Гимнастический зал.

Лейтенант  Л и ф а н о в  и  А н д р е й. Рядом на койках — р а н е н ы е.

Л и ф а н о в. Не бойся за меня, Андрюша. Мы, Лифановы, — порода крепкая, живучи, как кошки… Обойдется. Увезу я тебя к себе в Воронеж… Домик у нас там свой… На чердаке велосипед. Когда уходил, в рогожу его завернул… Ты на велосипеде-то умеешь?

А н д р е й. Умею. Сосед у нас был в Сокольниках, Курт… Я тебе говорил, немец… У него «Дюркопф» был… Хороший велосипед.

Л и ф а н о в. Ты бы узнал, будет мне операция? Чего тянуть-то?

А н д р е й. Будет, Володя. Вера Алексеевна сама обещала сделать. Только подождать надо… пока операционную развернут.

Л и ф а н о в. Скажи сестре, может, укол какой сделает… Болит, зараза…

Входит  Т а м а р а.

Т а м а р а (Андрею). Ну как твой лейтенант?

А н д р е й. Укол просит. Ты бы сказала… кому надо.

Т а м а р а. А чего говорить? Сама и сделаю.

Подходит к столику, берет шприц.