Солдаты бросились к краю обрыва, беспорядочно стреляя вслед беглецам.
И вдруг Калганов выронил винтовку и вскинув руки, упал навзничь. Солдаты испуганно оглянулись. В тишине прозвучало еще несколько выстрелов. Солдаты бросились бежать, но, застигнутые пулями, падали один за другим.
Казанков пошатнулся в седле и, уронив голову, схватился за шею лошади. Лошадь пронзительно заржала, рванулась и понесла. Казанков упал, но нога запуталась в стремени, и лошадь потащила его по земле.
Из-за валуна выехало несколько всадников. Впереди ехал Суббота.
— Успели все-таки, — сказал он, подъезжая к Смелкову. — Подумал, зачем инженеру помирать? Еще успеет…
Он засмеялся и кивнул своим спутникам. Огромный детина с пятном волчанки на лице соскочил с лошади и, вытащив нож, перерезал веревки, связывавшие руки Смелкова и Арсена.
Федякин со своим отрядом ворвался во двор Субботы, когда дом был объят пламенем. Увидев мечущуюся по двору Марфу, он подъехал к ней вместе с Митькой.
— Где белые? — крикнул Федякин.
Марфа смотрела на него смятенными заплаканными глазами.
— Ушли… Дом подпалили и ушли…
— За мной! — скомандовал Федякин. Далеко уйти не могли! — и, развернув коня, увлек за собой отряд.
Марфа окликнула Митьку, когда тот хотел последовать за отрядом.
— Митя! Митенька… Там наверху Настасья… одна… Сгорит она, слышишь?
Митька соскочил с коня и попытался подняться по уже охваченной пламенем лестнице, но тут же выскочил обратно: лестница у него на глазах обрушилась.
— Вон она, Митя! Вон там! На крыше! — крикнула Марфа.
Слезящимися от дыма глазами Митька увидел Тасю. То появляясь в дыму, то скрываясь за густой его пеленой, Тася пробиралась к краю крыши, к лестнице, прислоненной к стене дома. Но огромный язык пламени из окна второго этажа охватил лестницу, и она вспыхнула. Тася отшатнулась.
Схватив веревку, висевшую на коновязи, Митька, разбежавшись, закинул ее на крышу.
— Вяжи к трубе! — крикнул он.
Тася подхватила веревку и, закрывая лицо от дыма, стала карабкаться к трубе. Подвязав веревку, она, теряя сознание, упала и покатилась по скату крыши.
Пронзительно вскрикнула Марфа.