— Ничего не понимаю.
— А видите ли… Это нас только сегодня здесь трое. Обычно мы тут живем всемером. Так вот, если бы вдруг на нас решили произвести чекистский налет, мы сумели бы некоторое время защищаться и отбиваться. Но дело-то в том, что стоит вам позвонить по этому телефону, и — готово: чрез десять минут наш резерв тут как тут. Чекисты на нас — наши на них.
— Резерв? Откуда?
— А это, дорогой мой, недалеко… Всего-навсего на Большом проспекте.
— Но ведь это же — сумасшествие! В Петербурге — полевой телефон! Да вы попадетесь завтра же.
— В том-то и дело, что не попадемся… Разве вы не видели, что такими телефонами связана чуть ли не половина города?..
— Не только не видел, но даже не смел предполагать.
— Не смел!.. Теперь, батенька, только и надо сметь. Вы увидите: у нас на днях будет собственный автомобиль. Да, да! Гараж есть! Деньги есть! А купить все можно.
— Да ведь все машины реквизированы…
Трофимов весело засвистел.
— Рейнгардт, ты слышишь?
Из другой комнаты раздался голос Рейнгардта.
— Да я вам через час куплю отличную машину и не где-нибудь в потайном сарае, а просто открыто из гаража в Смольном.
— Если даже вам это и удастся, — предостерег я, — она у вас будет завтра же реквизирована…
— У нас?.. Вот тут-то и начинается… В этом-то вся и штука.
— Да говорите ж толком.
Гимнастируя двумя винтовками, подбрасывая, ловя и перевертывая, составив ноги в каблуках, как всегда в строю, глядя мне в глаза, вышедший из комнаты, умытый, весь какой-то свежий, с выпяченной грудью, спокойный и уверенный Рейнгардт мне объяснял:
— Да, мы купим машину… Да, ее реквизируют… Но эту машину у нас реквизирует Рейнгардт… Реквизирую я сам.
Я слушал и не понимал ничего.
— Удивительно? — спросил он, поднимая на вытянутых руках обе винтовки за штыки вверх.