– Девушка, которая не повинуется своим родителям, не может называться их дочерью, – сказала маркиза. – Исполни мою волю, и тогда ты по-прежнему будешь нашей милой дочерью.
– Вам, отец, вам я готова повиноваться. Но вы не станете мне этого приказывать!.. Вы не захотите сделать меня несчастной… довести до отчаяния… убить меня!..
– Поди, поди ко мне! – сказал маркиз, обнимая ее и прижимая к груди. – Постой, милая девочка, – прибавил он, потирая себе лоб рукою, – я, кажется, начинаю вспоминать!..
– Скажи ей, что она должна мне повиноваться, что ты не благословишь непокорной дочери. Скажи ей это и не поощряй ее к непослушанию.
Маркиз медленно приподнял голову, устремил горящий и уже осмысленный взгляд на жену и медленно сказал:
– Берегись, берегись! Ведь я сказал тебе, что начинаю вспоминать, – и низко наклонившись к дочери, так, что его седые волосы перемешались с черными волосами девушки, он продолжал: – Говори, говори, что с тобой, моя милая? Расскажи мне свое горе.
– О, я очень несчастна!
– Неужели в моем доме все несчастны? – воскликнул маркиз. – И старые, и молодые!.. И седые волосы, и черные! А я ничего не знал об этом!
– Иди в свою комнату! Тебе уже пора! – повелительно произнесла маркиза.
– Чтобы опять быть лицом к лицу с тобой! Сидеть взаперти, как преступнику!.. Запирать меня можно было тогда, когда я был сумасшедшим, маркиза!..
– Да, да, отец, ваша правда, матушке давно уже пора отдохнуть, пора мне поухаживать за вами. Отец, возьмите меня, я буду день и ночь с вами… Я буду повиноваться каждому вашему слову, одному взгляду… я на коленях буду служить вам.
– Нет, у тебя не хватит терпения, ведь я очень болен…
– Хватит, батюшка, будьте уверены!.. Ведь я ваша дочь!
Маркиза кусала губы от досады, но не вмешивалась в этот страстный диалог отца и дочери.
– Если ты в самом деле моя дочь, – сказал задумчиво маркиз, – так почему я тебя раньше не видел?
– Мне говорили, что вы не хотите меня видеть, отец! Мне сказали, что вы меня не любите.
– Тебе сказали, что я не хочу видеть твое ангельское личико! – Маркиз ласково погладил Маргариту по волосам. – Кто же это сказал, что отец не хочет видеть своей дочери? Кто осмелился сказать моей дочери: отец тебя не любит?
– Я! – ответила маркиза и попыталась вырвать Маргариту из его объятий.
– Ты! – воскликнул маркиз, отстраняя ее. – Ты! Неужели ты дана мне судьбой, чтобы убить во мне все человеческие чувства? Неужели все мои несчастья должны происходить от тебя? А сегодня ты хочешь убить во мне сердце отца, как раньше, много лет назад, убила мою любовь к тебе?
– Ты говоришь вздор! Ты в бреду! – сказала маркиза, отпустив дочь и перейдя к окну. – Молчи, прошу тебя, молчи!.. Иди в свою комнату!