Что-то было в том, как он держался, что заставляло людей замирать на месте.
– Не вынуждай меня убивать, Мойзи.
И тут же Глем за спиной Ребонета вонзил меч в левое бедро Руварда.
– Гуаа!..
– Оставь его. Если он умрет, это доставит нам неудобства.
Ребонет положил руку Глему на плечо, и тот встал, по-прежнему глядя на Руварда с ненавистью.
Напоследок Глем плюнул ему в лицо.
– Я много думал об этом. Жизнь дается лишь один раз. Поэтому я решил, что вполне разумно продать наш флаг компании Дива, если она дает за него столько денег, что голова идет кругом.
Эти слова Ребонет произнес, глядя в небо, точно объясняясь перед спрятавшейся за облаками луной, а потом тяжко вздохнул.
– Я хочу сказать – Рувард, подумай. Сколько банд наемников исчезло после мелких подозрительных сделок? Помнишь последний случай?
Рувард зажмурился.
Судя по его виду, то ли боль была невыносима, то ли он пытался сбежать от слов Ребонета.
– Слушай меня.
Видимо, он таки хотел сбежать. Ребонет наступил ему на раненое бедро и продолжил:
– Вдобавок еще все эти события в Леско. Наше время прошло. Вот почему я решил, что глупо волноваться о том, к чему мы привыкли. Разве не так, Рувард?
Несмотря на то, что сейчас Ребонет полностью владел положением, в голосе его была слышна печаль.
– В конце концов, все мы хотим жить в приятном месте, жить хорошо, а потом спокойно покинуть этот мир. Верно? И все, что нужно сделать, чтобы это сбылось, – склонить голову перед теми торговцами. Только и всего.
Глядя на эту картину, Лоуренс почувствовал, что его тошнит.
Ребонет молил о прощении. Он молил о прощении за то, что продал свою гордость.
Рувард, который, вогнав кулак в бок Глема, стал полным хозяином положения, оказался сам опрокинут на снег – в каком-то смысле силой денег. И можно даже не упоминать, что это была сила компании Дива.