Мужик отодвинул доску забора, перебрался к своей хибаре. Дома, качаясь и матерясь, открыл за печью тайник. И достал оттуда промасленный сверток. Раскрыл тряпку и обтер насухо… револьвер! Покрутил барабан – оружие, к счастью, заряжено! Револьвер достался от родителя. Где его тот добыл, можно было, только догадываться…
…Пятеро аргонцев шли по заснеженной дороге. Шли под конвоем нескольких нордов. Спереди и сзади двигалась основная часть северян. Косматые, в лохматых шкурах, они напоминали животных. Бряцали на поясах топоры и мечи, острые копья были подняты вверх. Бухта, где пристал парусник «Оморно», осталась далеко позади. Стейт, Эдгар и лекарь ждали от хозяев, теперь, самого наихудшего.
До столицы страны, Гордогора, было порядочно лабигрантов. Белая пустыня уступила место предгорью; то вело к высоким хребтам. Средь холмов стелились карликовые триарлы, невысокие кусты. На холмах, кое-где высились гигантские чучела – точно такие, как и у берега. Пугая черепами и костями зверей, а также и человеческими останками.
Вдали были замечены хищники: медведи, свеборы и волки, которые, глядя на людей, страшились их численности. А так бы, напали на двоих-троих обязательно. Особи весьма кровожадные и попасться им в зубы означало верную смерть.
Кербенгаль – суровая горная система, таящая опасность. Охватывает третью часть хмурых нозерлендских земель. Именно сюда держали путь северяне, подталкивая, время от времени, пленников. И именно где-то здесь находилась столица, к ней вели узкие тропы-лабиринты средь огромных утесов.
Ступив на тропу, норды начали чего-то заметно бояться. Поглядывали вверх, вжимая сильно головы в плечи. Оружие держали наготове, словно кто-то, неизбежно, должен напасть на отряд. Эдгар увидел на скале снежного барса, но было ясно, что воины испытывали страх не от этого.
Между тем, солнце начинало понемногу садиться. В здешних местах дни очень короткие; тьма царствует почти сутки. Нозерлендцы существенно ускорили шаг. К чему такая вздорная спешка? Аргонские «рабы» не понимали причины. Может, чтобы успеть до наступления темноты? Но даже в сумерках, от сверкающего снега, в свете луны – видно. И сумерки на подходе; до города не успеть в любом случае, как ни старайся!
Шаг за шагом, ватага глубже входила в таинственный Кербенгаль. Снаружи поднялся крепкий ветрище. Благодаря тому, что тропа окружена утесами, вихрь не чувствовался. Один лишь заунывный вой гудел по жутким лабиринтам. Напоминая волчий, когда зверь предчувствует кровавую, верную добычу!
Странные, пугающие звуки доносились до отряда. Будто кто-то находился сверху, готовясь к внезапному нападению. Норды остановились и обнажили оружие. Они ждали чего-то ужасного, однако чего, аргонцы, так и не догадывались. И вдруг раздались свирепые, душераздирающие крики! На северян спрыгнули какие-то дикие полулюди-животные! Это были так называемые одмуры, волосатые твари с массивными челюстями! С развитыми конечностями, черным горбом и острейшими, мощными зубами! Рост монстров – больше обычного индивида.
В Нозерленде злобных одмуров называли «aerde Kerbengal». Что в переводе означало «дети гор» или «дети Кербенгаля». И верили, что горы их породили, ибо здесь те жили в пещерах и также кормились. Проживали в тех местах, куда не ступала нога человека.
Легенды гласят, что твари, став старыми, отдают жизнь утесам. Слабые и беспомощные не могут, словно барсы, прыгать по ним. Поэтому, забираются на высокую вершину и бросаются в пропасть! Тем самым, возвращая тело стихии, горам, что породили и вырастили…
Они не люди и не животные, а среднее меж теми и другими. Охотятся только под покровом ночи и питаются исключительно мясом. Едят других четвероногих, а также и человечину. Человечина является особым деликатесом «гурманов». Одмуры передвигаются то на двух ногах, то на четвереньках. Тело покрыто грубой, морщинистой кожей; грудь, руки и ноги – волосатые. Чрезвычайно сильны, ловки, быстры и задиристы. При нападении в руке держат камень, напоминающий топор. Но без рукояти. Могут и растерзать жертву одними когтями и острыми зубами.
…Спрыгнув на нордов, полулюди, рыча, пытались ударить «топорами». Их было всего пятеро и, понятно, против большого числа воинов шансов не имелось. Но примитивные инстинкты, жажда крови и мяса оказались сильнее. «Деликатес» так притягивал и заставлял быть агрессивными. Они слепо нападали, не понимая, что скоро погибнут!
Двух одмуров северяне сразу пронзили мечами. Твари набросились на конец небольшой колонны. А с остальной тройкой пришлось повозиться. Один вцепился в шею закричавшего воина. И тут же начал грызть вожделенную плоть! Фонтан крови взвился из поврежденной артерии! Получеловек добрался аж до шейных позвонков! Норду, увы, ничем нельзя было помочь. Но его товарищ поднял волосатое тело над головою. И изо всей силы, бросил на землю! А затем всадил боевой топор в грудь монстрища! А вторым ударом разрубил тело уже пополам!
Оставшихся двух людоедов уничтожили за минуты. Одному снесли голову, а другому сломали хребет. Но до этого «дети гор» ранили троих северян. К счастью, их ранения оказались легкими, не смертельными.
Забрав тело товарища, норды дальше отправились вперед. В глазах воинов не было ни жалости, ни сострадания. Будто бы ничего и не случилось вовсе. Ибо смерть в бою – это достойная смерть. И только так должен умирать настоящий мужчина.
До Гордогора оставались не более двух часов пути. Что в столице ждет Эдгара, Стейта и лекаря? Какие еще испытания придется им преодолеть? Друзья хорошо усвоили, что Нозерленд – дикая, страшная страна. Поэтому, от хозяев можно ожидать самых неприятных сюрпризов.
Мореходы запросто могут погибнуть на этой мерзкой земле. И дипломатическая миссия разом провалится. А Аргония, как никогда, нуждается в поддержке. Но если не поддержке, то хотя бы в облегчении в расстановке сил. Гарбы нордов, перешедшие на сторону врага, сыграют решающее значение. Вероятно, кананг хочет помешать данному злопыхательству. Но вот что конкретно чел написал в депеше, сотоварищи понятия не имели.
Они должны во что бы то ни стало передать ее Рагону Безумному. Проявить чудеса изобретательности и смекалки, чтоб остаться живыми…
Шла третья неделя пребывания романтика в психиатрической больнице. В виду улучшения состояния, его перевели в четвертую палату, так называемую «конюшню». Это была уже не наблюдательная палата, где свобода пациентов строго ограничивалась. Но, вместе с тем, данное помещение предназначалось для серьезных психических расстройств.
ebooksa