– Ny ynnarre tiis melme…
– Я дарю свою любовь…
Королева поднесла руку к чаше, и, зачерпнув оттуда немного воды, окропила ею Акфилэ и Люксора.
– Люксору Еннай Шаэру Олкиру Миднаэ Каллистоор и Акфилэ Хилиэйанс Истимарьон Зиэстур Варианьор…
Алэтана завязала нить альтоманьора, соединяющую их руки, на несколько крепких узлов.
– Пусть как эта нить связывает вас, так ваша любовь притягивает вас на века, дети мои…
Алэтана еще раз поцеловала их обоих.
– Идите, дети мои.
Акфилэ и Люксор поднялись с колен, и подошли к остальным.
Глаза эльфки сияли счастьем.
– Лэа, я так счастлива! Мне никогда не было так хорошо!
Она обняла ее, делясь своим счастьем.
На самом деле интересный и захватывающий процесс соединения Узами был таковым только для самих влюбленных, остальным же присутствующим он надоедал уже через несколько пар.
Алэтана говорила одни и те же слова, выполняла одни и те же действия, не отличающиеся оригинальностью…
«Хватит! – одернула себя Лэа за такие мысли. – Не смей так думать!»
Все эльфы занимались чем-то своим, но так, чтобы не мешать священному ритуалу.
Лэа скользнула с освещенной площадки назад, под сень деревьев. Здесь уже было темно, слышалось пение сверчков и цикад, жужжание ночных насекомых, кое-где светились цветы альтоманьора.
Лэа шла дальше, в самую глубь Рощи, где могла бы остаться наедине со своими мыслями.
Этот праздник растравил все ее чувства.
Она в сердцах ударила по дереву, совсем забыв, что сейчас на руках нет наручей, и охнула от боли.