Наемница

– Несите ее внутрь, – распорядилась жрица. – Быстро. Мне понадобится помощь моих сестер. Да поможет ей Эаллон!..

За окном смеркалось. Солнце уже опустилось за горизонт, но было еще светло, лишь в закоулках начали сгущаться тени.

Они сидели и молчали. Молчали устало, одиноко и болезненно. Много было сказано за этот день слов. Жестоких, злых, прямых, но убийственно правдивых.

Каждый хотел видеть только свою правду, но правда общая заключалась в том, что, не смотря на внешнюю не приязнь, они не питали друг к другу ненависти и не хотели убивать.

Риан не смогла бы убить Лэа, если бы пришлось защищать Дани. Дани не испытывал страха, глядя на юную наемницу. Лэа же просто не могла вызвать в себе чувство ненависти к этому подростку, как ни старалась.

Они избегали смотреть друг другу в глаза и молчали. Молчание было тягостным. Каждый чувствовал, что пора заканчивать эту историю. Но сделать это было тяжело.

Лэа встала первой. Для уверенности она сжимала на груди перевязь меча.

– Дани, – начала она, с трудом подбирая слова. – Сегодня я хотела убить тебя. Не потому, что моя ненависть… – Лэа сглотнула. – Не потому, что она слепа, а потому, что я хотела сделать ему также больно, как и он мне. Сейчас я отказываюсь от своего решения.

Ей показалось или Дани облегченно вздохнул?

– Я уеду из этого города как можно быстрее. С первым же кораблем, который отправиться завтра на рассвете на материк. Мне осталось доделать некоторые дела. Но я хочу, чтобы ты забыл о нашей встрече. И никогда не говорил о ней.

Лэа сказала все, что хотела, и хотя в воздухе висела недосказанность, она не знала, что еще нужно сказать. Она и не хотела больше ничего говорить, лишь уйти отсюда, как можно дальше и быстрее.

– Прощай, Дани, – сказала Лэа, шагнув к выходу. – Мы больше не увидимся. Никогда.

Великая полноводная река Люс не спеша катила свои воды, разрезая Соллос на две части. Река бурлила на перекатах и порогах, грозно шумела, срываясь с водопадов и тихо журчала, разливаясь в долинах.

Русло реки изгибалось ленивой змеей, медленно ползущей вперед.

Лэа видела все это с высоты птичьего полета, откуда река казалась серебристой тонкой лентой, а ее берега ярко-зелеными холстами.

Чем ближе они подлетали к истокам реки, тем уже становилась лента, и тем ниже спускалась Ирди, чтобы не потерять ее из виду. Когда же река превратилась в тоненький говорливый ручеек, Ирди приземлилась, и дальше Лэа шла пешком.

Идти ей пришлось недолго.

Кольцо на руке завибрировало, наливаясь магией. Жемчужина увеличилась в размерах и запульсировала.

Рука Лэа превратилась в компас, ее приподняло и потянуло в сторону. Лэа подчинилась этому зову и пошла следом.

Место оказалось недалеко. Она не прошла и сотни шагов, как кольцо налилось свинцовой тяжестью, припадая к земле, и вспыхнуло сотней радужных огней, завихрившихся вокруг жемчужины.