Наемница

– Это неизвестно, – заспорила Лэа. – Потому что эльфы не раскрывают его тайн. Никому неизвестно ни одной руны этого языка, ни одного слова на нем. Вы переписываете все тексты на обычную эльфью речь, не допуская к свиткам с Символами Неба никого! Это не мои слова, но об этом очень сокрушался масэтр Аллив!

– Да будет тебе известно, что Символы Неба зародились вместе с миром. На этом языке говорит Эаллон! – гордо заявил Кэррим. – И я лично видел эти свитки, написанные ее собственной рукой, об устройстве этого мира. Они очень древние, эти свитки. Одно неосторожное прикосновение к ним может обратить их в прах.

– Как же ты их изучал? – насмешливо спросила Лэа.

– Эти свитки парят в воздухе, их поддерживает магия.

– Опять магия… – простонала Лэа.

– Их подвесили в воздухе еще великие магессы.

– Брось эту чепуху, Кэррим! – рассердилась Лэа. – Я верю только в то, что можно потрогать! Свитки гномов я видела, они вполне толково объясняют, что наш мир – это огромный шар, который вращается вокруг солнца по вытянутой оси. И когда он отдаляется от него слишком сильно, наступает зима, а когда приближается – лето.

– Да?! И что же, по мнению гномов, заставляет этот шар бегать вокруг солнца, а не убежать куда-то еще?! – теперь злился уже Кэррим.

– Некая сила, которая…

– … выдумана самими гномами, чтобы закрыть дыры в их теории, – закончил за Лэа принц. – Наш мир – шар?! Какая глупость! Мир плоский, как чаша. И эту чашу держит в руках Эаллон, а солнце – это ее сердце. И сердце это будет сиять в небе так долго, как люди буду верить в деву-богиню.

– А когда перестанут?

– Наш мир умрет, – спокойно заявил принц. – Но этого не случится, потому что мы, эльфы, всегда будем верны богине!

Лэа воздела глаза к небу. Кэррим продолжал горячиться, доказывая ей справедливость эльфьей теории и подлинность Символов Неба, древнейшего языка.

– Наш мир говорил на этом языке, когда еще не родилась мать Великой Алэтаны, да осияет ее лунный свет!

– Но почему же не осталось никаких свидетельств этого? – не выдержала Лэа.

– Это было так давно, что ничего не дошло до нас. Язык Неба исчез, и живет теперь только среди нас. Дева-богиня сохранила часть этого наследия, передав его нам, эльфам, любимым ее детям.

Спорить с Кэрримом было бессмысленно. Юный принц был слишком уперт и слишком умен, чтобы отступиться от своего.

– Хорошо, – Лэа примирительно воздела руки к небу. – Я согласна со всем, только хватит спорить!

Кэррим поспорил еще некоторое время, для приличия, а потом успокоился, убежденный, что вышел в этом споре победителем.

– Нам пора идти, – Лэа встала и потянулась. – Вот-вот начнется шторм.