За линией Габерландта

22
18
20
22
24
26
28
30

- Скалов?

- Так, так… Скалов Акинфий Робертович… Ты берегись его, парень. Он много крови пролил. С виду тихий, а руки у него… Зверь, не человек.

Филатов долго молчал. От дверей доктор делал нам знаки: пора, больной устал.

- Вы уж простите меня, ребята… - тихо сказал больной. - Умру я… Один, никого у меня нет, вот ты только, Серега. Как сын мне… Заботливый. И все вы тогда… жалели, а я думал: грех перед людьми, тайну знаю, боюсь, что этот Кин и вас, убьет. Смотрите за ним.

- Кто Джон Никамура? - спросил Зотов. - Кто он?

- Этого не ведаю. Кин знает, вы уж у него спросите… За все…

Доктор настойчиво потянул Зотова за рукав. Мы встали. Филатов открыл глаза, с тоской посмотрел на нас.

- Простите, ребята…

- Да что ты, отец. - Голос Сергея предательски дрожал. - Ты не думай о плохом, усни спокойно, поправишься.

- Я усну, усну. Простите меня…

- Нечего тебе прощать, не виноватый ты. - Серега взял его безвольную руку, слабо пожал. - До свиданья, отец. Мы завтра опять придем к тебе.

- Простите… - шептал Филатов уже в забытьи.

В коридоре мы остановились и ошеломленно посмотрели друг на друга. Вот так дела…

- Ну, что вы. скажете? - начал Зотов. - Вспомним старый револьвер. Там буквы А. Р. С. Филатов поведал правду. Скалов убийца отца! Ну, гад!..

- Надо вызвать Зубрилина, - сказал я.

- Не надо. Я сам расправлюсь с этим негодяем. - Зотов сжал зубы.

- Вандетта… Или как там?.. Ты, Петька, не очень-то ершись, спокойнее. - Серега сурово посмотрел ему в лицо. - Надо сообщить кому следует. Не мудрено теперь словить Кина, труднее выловить остальных. Ты его хлопнешь, удовлетворишь свою месть, а шайка останется. Дело тонкое, сами мы не в силах.

- Пошли, - сказал я, подытоживая разговор. - На прииске есть оперативник или как он там называется…

- А ведь умрет старик, - вздохнул Серега. - Ишь, душа-то… как открывается на добро. Даже у таких. Честное слово, не ожидал. И что мы, собственно, для него сделали? Пожалели в дороге, у костра. Мелочь. А ведь вспомнил, оценил. Видишь, что рассказал. Совесть все-таки есть, заговорила. Сколько лет таился.

- Умрет, и очень скоро, - твердо ответил на наш вопрос доктор. - Считанные часы остались.