Я люблю свой велосипед. Молодая бесцеремонность. Секреты жительниц Берлина

Да здравствует вульва!

В Берлине вновь завоевывают популярность салоны. Конечно, я не имею в виду, например, сельскохозяйственные салоны – предоставим коровам право свободно бродить по лугам. Нет, заведения, о которых я говорю, – современная версия салонов эпохи мадам де Сталь с их убаюкивающей интимностью, с их софами, покрытыми пледами и подушками. Такова атмосфера и салона Лауры Меритт на Фюрбрингерштрассе, где на зеленом бархате обивки и черной коже огромного канапе расцветают, как нежные орхидеи, шелковые подушки богатого фиолетового оттенка. Орхидеи с пухлыми изгибами складок и желобков и вызывающе поднятыми пестиками. Ваш половой орган, дамы, со всеми его принадлежностями, начиная от половых губ до клитора. «О, посмотри, какая она хорошенькая, вот эта, видна даже точка G», – щебечет моя соседка по софе, скользнув рукой в складки ткани, предварительно потеревшись о них щекой. Да, салон Лауры Меритт называется Sexclusivitäten, и в нем обсуждаются способы получения женщиной удовольствия. «Да здравствует вульва!» – гласит надпись на визитной карточке салона. Звучит многообещающе, не правда ли? С радостно бьющимся сердцем я, пробежавшись по пяти этажам, поднялась в квартиру Лауры; с понедельника по четверг она занимается вопросами связи с общественностью, а по пятницам – хозяйка Sex-clusivitäten. И так уже на протяжении двадцати лет… В одном из уголков ее трехкомнатной квартиры оборудован крошечный секс-шоп, изобилующий силиконовыми фаллосами, утыканными гвоздями поясами с фаллоимитаторами, разноцветными вибромассажерами, а на стеклянной этажерке разместилась самая полная во всем Берлине феминистская коллекция порнофильмов. «Любая берлинка, в той или иной степени интересующаяся вопросами секса или желающая открыть для себя более яркие ощущения, рано или поздно окажется в салоне Лауры», – утверждает Джейн, пятидесятилетняя метиска, которая в этот день сидит за кассой. Шпильки, облегающее черное платье, сквозь которое проглядывает пояс для чулок, Джейн своим грубым голосом напоминает травести, но, когда она с высоты своего табурета включается в дискуссию и начинает с нежностью говорить о «своей киске», всякие сомнения отпадают.

Грит приехала в Берлин из маленького городка на севере Швеции. Огромная блондинка, которая за минуту в пух и прах разобъет все ваши комплексы: высокая грудь, покатые плечи, загорелая кожа и глаза цвета морской волны. Джинсовые мини-шорты подчеркивают ее сексуальную принадлежность: бесконечно длинные ноги напоминают северные степи, покрытые ровным ковром растительности, поблескивающей на солнце. Грит – волосатая лесбиянка, но, несмотря на это, я сразу же проникаюсь к ней симпатией, тем более что она совсем не похожа на остальных слащавых девиц. Однажды она появилась на пороге квартиры Лауры, чтобы в сексуальном плане для нее не осталось больше тайн.

Перед салоном на Фюрбрингерштрассе стоит также задача распространения информации на ежемесячных секс-вечеринках. «Нет, гей-вечеринки это не для меня, в принципе это неплохо, но ты можешь испытывать чувство неловкости, если захочешь прикоснуться к женщине. Садо-мазо – это также не моя специфика…» Лауре известны все места, откуда женщины могут отправиться в полет на крыльях своих фантазий вместе с другими женщинами или мужчинами, раз уж речь идет о сексуальном раскрепощении. Лаура – активный пропагандист женского удовольствия, и она умеет обыгрывать слова, создавая новые термины для обозначения завсегдатаев салона, которых она называет mitclit. Это деформация немецкого слова mitglied, которое означает «член» (организации, общества…). Но ее обязанности как эксперта в этой области не ограничиваются вышеуказанными задачами. Каждые два года она организует фестиваль феминистских порнофильмов Poryes, который является продолжением кампании Por-no немецких феминисток 1970-х годов, направленной против фильмов категории «Х».

«Говорят, что женщины не любят порнографические фильмы, но это неправда. Конечно, если им будут показывать фильмы, в которых удовольствие, получаемое мужчинами, отодвигается на второй план и в которых женщины не являются объектами, обслуживающими мужчин, такие фильмы они, разумеется, оценят по достоинству. Часто они приходят ко мне и умоляют: “Пожалуйста, очень тебя прошу, продай мне хорошее порно!” Не могу не отметить, что мужчины также обращаются ко мне с этой просьбой. Короче говоря, есть большой спрос на качественные порнофильмы».

Но так как во всем, что касается секса, наибольшую ценность имеет то, что вызывает эротические фантазии, Лаура и ее сторонницы черным по белому определили критерии феминистского порно: активное участие женщин в постановке и производстве фильмов, честные условия труда актрис (никакой сексуальной сверхэксплуатации), каждая сцена обсуждается с актерами (никаких неестественных и унижающих поз), приоритет женского оргазма, неприемлемость постсинхронизации, которая могла бы нарушить реальность восприятия получаемого удовольствия, безопасный секс, тела снимаются во всей их целостности (руки, глаза, волосы…), непредвзятость и полнота демонстрации сексуальности (возраст, цвет кожи, сексуальная ориентация…).

«В конце концов, отбор произвести несложно, – шутит одна из постоянных посетительниц салона, напоминающая амазонку с мужской статью. – Ведь 90 процентов фильмов посвящены мужскому оргазму». Но, показав на большом экране, что и другое порно имеет право на существование, Лаура и ее команда оживили рынок. Первый фестиваль получил много откликов. И с тех пор в нем принимают участие женщины со всего света, а их заказы на сайте Sexclisivitäten выходят далеко за пределы Германии. «Нам удалось сделать то, что мы задумали, нам удалось привлечь внимание публики к этой хартии феминизма, и теперь перед нами стоит задача создать свой собственный лейбл». И в таком случае Берлин становится платформой для производства «Х»-фильмов нового типа? Лаура пожимает плечами: «В силу низкой стоимости производства большая часть фильмов снимается на востоке, хотя порноиндустрия определяется, прежде всего, запросами западных мужчин. Если нам удастся в какой-то степени повлиять на их спрос, наш ответ не заставит себя ждать».

Под прицелом кинокамеры или без оной, Берлин для Лауры, бесспорно, самый сексуальный город наших дней. «Даже садо-мазо, имеющее свою вотчину в Гамбурге, прижилось здесь», – говорит она. И берлинская сексуальная жизнь столь же ярка и непредсказуема, сколь ярки и непредсказуемы артистические проявления этого города. «Здесь реализуются любые начинания! Открытость Берлина поражает! Даже в таких буржуазных кварталах, как Фриденау или Грюневальд, найдутся пространства, где воцарилась креативность».

Лаура также не могла обойти молчанием невероятную свободу выражений берлинцев. Секс проник и в эту сферу, пронизав собой каждодневную жизнь людей. Игрушки для взрослых продаются в любом крупном магазине, в домах престарелых проводят семинары с демонстрацией вибромассажеров и интимных смазок. Амазонка из салона подавляет смешок. Ее специализация – лесбийское садо-мазо, «шикарное, без налета треша… К счастью, есть коллекция DVD Лауры, и я не представляю, что бы без нее делала!» Шикарное лесбийское садо-мазо? Будуар оживляется… «Да. Тела связываются, используются многохвостые плетки, девушки на шпильках, но никаких пыток с помощью инструментов… А когда женщины эякулируют, это верх блаженства». Лаура добавляет доктринерским тоном: «Считаю своим долгом напомнить вам, что этой осенью я организую цикл семинаров по женской эякуляции». И она раздает рекламные проспекты, в которых указано, что в течение двух вечеров будут проведены два теоретических занятия и одно практическое, причем это последнее продлится всю вторую половину дня. Кто-то из девушек отметил даты проведения занятий в своих записных книжках. «С ума сойти, – шепчет моя соседка, – в восемнадцатом веке о женской простате знали больше, чем сегодня!» И на розово-фиолетовой подушке, похожей на вульву, она пальцем указывает на зону G, о которой идет речь.

Фонтан, твоя влага не для меня, хотя…

В зале для занятий восточными единоборствами в школе айкидо, расположенной на четвертом этаже бывшего завода, возведенного из красного кирпича, около двадцати женщин рассматривают клитор. Причем каждая любуется на свой, используя для этого карманное зеркальце. Две или три женщины соглашаются принять определенную позу, чтобы вся группа могла насладиться зрелищем. Щелкают затворы фотоаппаратов, но крупная метиска и маленькая девушка, обритая наголо, не видят в этом ничего предосудительного, ведь Лауре для проведения теоретических семинаров требуются снимки во всех подробностях. Что касается меня, то я решила принять участие в четырехчасовом практическом занятии, по окончании которого должна превратиться в женщину-фонтан!

«Никакой паники, каждая делает то, что хочет, здесь никого не принуждают. Можно только смотреть, можно заниматься этим за ширмами, под пледом или на глазах у всех!» Заниматься этим на глазах у всех… В данном случае речь идет о том, чтобы опробовать способы мастурбации, которым нас обучает Лаура, с применением множества аксессуаров и методов. Занятие начинается с краткого курса анатомии и нескольких видеоуроков, поражающих своей зрелищностью и летящими во все стороны брызгами. «Каждая женщина наделена способностью к эякуляции, просто нужно научиться стимулировать замечательные железы, расположенные вдоль уретры! Выбрала фаллоимитатор в виде крючка? Используй его таким образом, чтобы добраться до точек вагинальной акупрессуры». Моя соседка так увлеклась шиацу интимных зон (японская терапия надавливания пальцами), что ничего не замечает вокруг. К счастью, я тоже ничего не вижу, потому что девушка укрыта пледом. Разнополая чета заняла помещение за ширмой. Месье, который на первый взгляд кажется тихим и покорным мужчиной, но таковым, разумеется, не является, если принять во внимание, что вторую половину дня ему придется провести среди ярых феминисток, лесбиянок и эксгибиционисток, задает конкретные вопросы: является ли женский эякулят носителем ВИЧ-инфекции, сопровождает ли оргазм каждую эякуляцию, увеличивается ли ее количество со временем?.. Его подруга менее разговорчива и сосредоточена на шариках гейши и на том, как они воздействуют.

На Берлин опускаются сумерки, я не добилась успеха, но, по крайней мере, вволю посмеялась. У подруг по занятиям я не нахожу понимания. Лаура чувствует разочарование своих сторонниц, которые потратили каждая по 45 евро, чтобы прийти сюда. Разумеется, все что-то конспектировали, чтобы проработать дома упражнения, на которые «иногда уходит до года, прежде чем получишь желаемый результат, – уточняет Лаура и добавляет: – Используйте смазку, девушки, с ней приятнее!» И как бы то ни было, все ожидали большего от этого зрелища. Лаура садится верхом на стул (это ее любимая поза, чтобы начать беседу, но, принимая во внимание ее непредсказуемость, на самом деле нужно быть готовой ко всему). Встав вокруг, мы в молчании наблюдаем за ней, боясь обеспокоить звезду. Сомневаться не приходится – у нее все функционирует нормально, это впечатляет, и на этот раз мне не до смеха. И даже если бы Лаура подложила салфетку по свои ягодицы, чтобы продемонстрировать свои возможности, клянусь, я никогда больше не появлюсь в этом зале восточных единоборств.

Свободные отношения

Сильвия и Вернер – пятидесятилетние взрослые подростки (то есть он, дожив до своих лет, все еще снимает совместно с несколькими другими жильцами квартиру и, расположившись на солнышке, играет по вечерам на саксофоне, в то время как она в желто-розовых легинсах, балетках в горох и с конским хвостом на голове, заплетенным в косы, слушает его музицирование) пережили страстную любовную историю. В течение почти пяти лет, если в гости приглашали одного, можно было быть уверенным, что придет и другая. Да, счастливая жизнь семейной пары! Было невозможно представить их порознь, но вместе с тем их целомудрие поражало. Только к концу вечеринки (и не без влияния алкоголя), часа в четыре или пять утра, они принимались вместе танцевать, и было понятно, что в этот день на лестничной клетке они не смогут оторваться друг от друга. Она – преподаватель современных танцев, а он – шофер такси и джазмен.

Они живут в одном доме, но на разных этажах. Сильвия восхищалась Вернером, который «смог остаться свободным» и не дал работе «закабалить его и лишить главной страсти – любви к музыке». Вернер, в свою очередь, любил Сильвию за ее независимость, силу характера и за то, что она, в принципе, не нуждалась в нем. В течение всей их любовной истории (она сама об этом рассказывала) они никогда ничего друг другу не обещали и не клялись в верности. Иногда Вернер исчезал на несколько дней, чтобы затем появиться непривычно растрепанным, небритым. У Сильвии также были свои приключения. Однажды я допустила большую оплошность, заговорив с ней о Kommune I, легендарной берлинской общине 1967–1969 годов, объединившей около двенадцати хиппи. Они ходили по квартире обнаженными, носили длинные волосы и употребляли мягкие наркотики. Для меня было ясно, что Вернер и Сильвия являются прямыми наследниками того поколения Западного Берлина. Но Сильвия не оценила моего сравнения с «просветленными коммуны», которые возвели свой образ жизни в политическое кредо. «У нас все по-другому. Я никогда не принимаю участия в его любовных шалостях, которыми он занимается в соседней комнате. И мы не пытаемся сломать традиционную модель семьи, мы просто хотим оставаться свободными».

Но, как бы то ни было, дух семидесятых все еще реет над Берлином. И на протяжении многих лет совместное проживание или «жизнь в коммуне» являются примером подражания для многих людей, даже если они вписываются в рамки пресловутой троицы: студенты – гошисты[42] – нищие. Пенсионеры видят в этом гарантию того, что их жизнь не закончится в одиночестве; разведенные люди оборудуют в квартире комнату, в которой по очереди проживают дети жильцов; семьи приглашают к себе пожить тех, кто проходит стажировку в правительстве или парламенте. И Сильвия напрасно будет утверждать обратное: адюльтер у берлинцев в крови.

Согласно данным рупора встреч-адюльтеров, сайта firstaffair. de, из всех немецких городов именно в Берлине регистрируется наибольшее количество кандидатов, готовых совершить Seitensprung – супружескую измену (букв. «поход на сторону»). Что и говорить! Даже в этом смысле Берлин подтверждает свое звание главного города страны. Еще один специфический аспект: активность женщин в этом деликатном мероприятии. В 1995 году Томас Бахнер основал первое берлинское агентство супружеских измен: «Затем я решил попытать счастья и в Мюнхене. Полный провал. Ни одна из женщин не зарегистрировалась в агентстве, и вся система вращалась вхолостую. Хотя в Берлине у меня с этим никогда не было проблем!» Больше четверти абонентов – жены, находящиеся в поисках приключений и «секса без общего будущего». В среднем им по тридцать лет, все они регистрируются, разумеется, под псевдонимами, хотя и ничего не скрывают, когда с ними разговариваешь: «Мне так хотелось, чтобы за мной ухаживали, говорили комплименты, это ведь так здорово – чувствовать себя желанной». А что же супружеская жизнь? «Там все рутинно», – утверждают они. По сведениям Second Love, другого агентства супружеских измен (в Берлине их великое множество!), 25,6 процента женщин утверждают, что адюльтеры улучшают их сексуальные отношения с мужем, 24,2 процента говорят, что это даже спасло супружеский союз от распада. И Сильвия с ними согласна. Для нее и Вернера измена – это как просветление: «В конце концов убеждаешься, что нам вдвоем лучше, чем с кем-либо другим». И так продолжалось до того дня, пока Вернер не встретил еще одну Сильвию, с которой химия отношений оказалось еще более взрывной. Но в Берлине много холостяков, поэтому Сильвия не теряет надежды и возобновила охоту.

А как же в столице обстоит дело с ревностью? И неужели расставания совершаются тихо и безболезненно? Я занимаюсь любовью, ты занимаешься любовью, он и она любят друг друга, а потом все заканчивается? Может быть, я открыла страну, в которой сердечные горести не случаются? Однажды Генриетта появилась на нашей музыкальной репетиции с покрасневшими глазами и потеками туши. На занятиях по йоге Криста упала в обморок: «Которую ночь не сплю, никак не могу справиться со всей этой историей…» Уф, наконец-то я вздохнула свободно: оказывается Берлин – это нормальный город со своим набором драм и разбитыми сердцами. А ревность даже превратилась в доходный бизнес после агентств адюльтеров (и агентств по предоставлению алиби, которые организуют вам фальшивые поездки на уик-энды с коллегами по работе, чтобы вы могли скрыть вашу последнюю эскападу с любовником на берега Балтийского моря).

Могу также рассказать вам о конторах по проверке верности партнера. Концепция их работы ясна как день и стара как мир. По вашей просьбе в городе появляется наживка в виде девицы. Ее миссия – завладеть номером телефона вашего парня. Если он выдал секрет, считайте, вы проиграли! И в этом случае Берлин также заслуживает статуса столицы. Нигде в других городах Германии нет такого количества профессиональных «наживок». Никакого секса, имеет значение только непосредственный контакт. Непыльная и приносящая доход работа: 100 евро за проверку «на прочность».