Он уселся за стол, ожидая, пока оденутся куртизанки и вернётся напарник, щедро поливающий в это время лампадным маслом из заранее припасённого бочонка стены дома.
— Я им не дамся! — сказала Антонида, сжимая подаренную Аженом трость.
— Я тоже! — согласно кивнула Анна и взяла с полки заряженный пистолет, прикрыв его одеждой
Девушки спустились через несколько минут, неся по большому узлу с ворохом платьев.
— Дьявол вас побери! Вас только за смертью посылать! — накинулся на них бандит, пересыпая свою речь отборными ругательствами.
— А ну вон из нашего дома! — яростно блестя глазами направила на него ствол пистолета Анна, отбросив в сторону узел с одеждой.
Это было настолько неожиданно, что огромного роста головорез на секунду опешил, а потом, наливаясь злобным бешенством, с рёвом потревоженного носорога бросился на девушку.
Пуля ударила ему в грудь, уложив наповал у самых ног куртизанки. Не успели девушки осознать случившееся, как дверь распахнулась и на звук выстрела появился второй негодяй.
Увидев валявшегося на полу напарника и оружие в руках девчонки, он не задумываясь разрядил в Анну свой пистолет, ловко выхваченный из-за пояса. Девушка, отброшенная выстрелом, жалобно вскрикнув упала и из-под пальцев, судорожно зажавших рану на животе, хлынула кровь, набухая на платье бурым пятном.
Лютая ненависть чёрной пеленой захлестнула Антониду, ужасной маской исказила её лицо, ставшее белее бумаги. С отчаянным криком, ринувшись на бандита, она что было сил ударила его тростью. От удара, скользнувшего по голове и проломившего ключицу, тот припал на колено, но тут же вскочив, выхватил нож:
— Ну, шлюха, молись дьяволу! — злобно прошипел он, сморщившись от боли и перехватывая поудобнее рукоять.
Антонида попятилась, не сводя взгляда с холодно мерцавшего в свете лампы кривого ножа, зажатого в руке медленно приближавшегося убийцы. Леденящий страх змеёй заполз в сердце, сковывая все члены и лишая сил. Зрачки от ужаса расширились, залив чернотой стекленеющие глаза. Побелевшие пальцы намертво стиснули трость, а онемевшие губы полуоткрытого рта подёрнулись смертельной синевой. Звук приближающихся шагов разрастался в ушах до грохота горного обвала от которого не было спасения...
С воплем она ринулась к выходу, но нападавший оказался проворнее. Антонида едва успела отскочить от безжалостно сверкнувшей стали, когда тот почти настиг её у двери.
Широко отставив руку и поигрывая клинком, бандит двинулся на куртизанку, зажимая её в угол и забавляясь её бесполезными метаниями. Бойца он в ней не видел, просто испуганную жертву, готовую вот-вот сдаться. Да и мстительное желание всадить в неё нож уже прошло. Покойников уже было и так с избытком для такого пустякового дела. Он уже успел пожалеть, что застрелил вторую куртизанку, наверняка пистолет у девчонки был уже разряжен.
Антонида, упёршись спиной в стену, поняла, что ей не спастись. Эта мысль совершенно преобразила её. Из охваченного ужасом существа, вид которого доставлял подлинное удовольствие куражившегося над ней мерзавцу, она превратилась в человека, решившего защищаться до конца. И пусть её ждёт смерть, но она не даст себя безнаказанно зарезать! Не загоняйте кошку в угол!
Пальцы её сами нащупали потайной выступ на рукояти и, выдернув одним движением клинок, она метнула трость в убийцу, попав ему тяжёлой палкой в грудь. И тут же, сжав шпагу обоими руками и выставив её вперёд бросилась на него. Тот чуть промедлил от неожиданности, парируя удар, нацеленный прямо в живот и, вскрикнув, отскочил в сторону. Остриё шпаги, отбитое вверх, задело ему щёку, сорвав с лица платок.
— Я узнала тебя, подлый негодяй! Ты из...
Договорить она не успела. Бандит ловко поднырнул под выставленный клинок и всадил ей под рёбра нож, с хрустом повернув его в ране. ...
— Зря ты об этом сказала, — с сожалением посмотрел он на бездыханное тело, распростёртое у самой двери. Пора было заметать следы. Он сделал несколько шагов в направлении лестницы, перевернул напарника и выругался, убедившись, что тот убит. Соорудил из трости и тряпки факел, обильно полил его маслом из светильника, поджёг от свечи, и сбив её на пол вышел в ночь.
Через несколько минут подожженный снаружи дом уже пылал, взметая вверх скорбные языки погребального кострища.
ebooksa