«Атлантида» вышла в океан

22
18
20
22
24
26
28
30

— Знаю! Маккензи сделал вам предложение! Нет? Компания решила переименовать «Атлантиду» в «Мари Флоранс»? Опять не угадал? Ах, какой же я дурак — вас ждет в Мельбурне жених...

— Нет! — энергично запротестовала Мари.

— Тогда возлюбленный...

— У меня нет возлюбленного, — Мари совсем близко подошла к Озерову.— И никогда не было.

— Не хотите же вы сказать...— Озеров недоверчиво посмотрел на нее.

— Нет, конечно,— Мари покраснела, но не опускала глаз.— У меня в жизни были мужчины. Я просто хотела сказать, что не было среди них любимого.

Разговор принимал опасный оборот, и Озеров поспешил переменить тему.

— Вы долго пробудете в Мельбурне, Маша?

— Не знаю... это зависит не от меня.

— Надеюсь, нам еще доведется встретиться здесь?

— Здесь,— ответила Мари,— или в другом месте...

— Так, значит, вы все-таки приедете к нам, в Советский Союз? Хотите, я вам дам свой адрес? Запишите.

Мари отрицательно покачала головой.

— Не надо, если приеду, я сама вас разыщу.

Они провели весь этот день вместе. Гуляли по палубе, купались, загорали, посмотрели кинофильм, посидели в кафе у бассейна, в том самом, где познакомились, и, конечно, постояли на смотровой площадке на корме. Говорили обо всем. О путешествии, о фильмах, о других пассажирах, о науке, об австралоантропе, о меню, обо всем, кроме главного…

Озеров понимал, что искусственными были сегодняшние веселье и беззаботность Мари. Мелькнула неприятная мысль: как она умеет скрывать свои чувства, притворяться! Какой это опасный человек. А вот сама-то она, Мари, хотела сделать в отношении его подлость или нет? Вначале — конечно. А позже? Очень хотелось верить, что нет. Потом он подумал: а могла ли она поступить так, как желала. Что-то мучает сейчас Мари, что?..

Был уже поздний вечер. Настала пора расставаться. На следующий день корабль должен прийти в порт рано, будет суета и вряд ли удастся как следует попрощаться.

— Но все же мы завтра скажем друг другу «до свиданья»? Да, Маша? Я буду ждать вас у бассейна, минут за двадцать до прихода. Пожмем друг другу руки — и в дальний путь на долгие года, как поется в одном нашем романсе.

— Да, конечно, я бы не хотела покинуть корабль, еще раз не повидав вас,— сказала она, зябко поеживаясь.

— Вам не холодно? — спросил Озеров.— Пойдемте, я провожу вас.