Кроме меня и Лорда, из знакомых были Петрук Философ, Юлек Чудило и Элегант. Кроме них, братья Фабьяньские, Кароль и Жыгмунт — дальняя родня Веблинов. Недавно приехали из Вильни и посматривали на нас свысока, держались отчужденно. Из девчат были, кроме Фели, Белька, Андзя Солдат, Маня Дзюньдзя, а еще Лютка Зубик, сменившая в Белькиной партии Маньку Пудель, попавшуюся в Советах и теперь сидевшую в минской тюрьме. Лютка была мясистая деваха, колыхавшая при каждом шаге жирами и тем немало возбуждавшая хлопцев. Еще была кузина Фели, молодая, едва шестнадцатилетняя девочка, ладная худенькая блондинка с красивыми глазами. Звали ее Зосей.
Когда пришли, молодежь уже развлекалась вовсю. На комоде стоял здоровенный граммофон и, лоснясь никелевой трубой, изрыгал вальс. Посреди зала кружились две пары. Элегант танцевал с Зосей, Кароль Фабьяньский — с Фелей.
Мы церемонно поздоровались со всеми, познакомились с незнакомыми. Жыгмунт подал мне неохотно, будто милостыню, мяконькую и маленькую, почти женскую ладошку. Губки надул и выдул важно: «Фа-а-бьяньски!»
Не понравился он мне. Не люблю фраерков щеголеватых. Стиснул ему руку так, что он едва не вскрикнул и представился: «Ла-а-брович!»
Уселся за маленький столик, за каким уже сидели Белька и Андзя Солдат. Заговорил с Белькой, а сам украдкой посматриваю на Фелю, все еще танцующую с Каролем. Красивая она была, в черном платье. Темное лучше всего ей шло. В темном, как в раме, выделялись очертания красивой шеи, лица. В танце двигалась так легко, что казалось, танцем одним и дышит, им и жива. Глаз от нее оторвать не мог. Почти и не слушал, что мне Белька говорила, смотрел и смотрел. Та, мне кажется, заметила и говорит:
— Пан Владко совсем невнимательный, не слушает меня!
Я опомнился, принялся оживленно с ней говорить, проявляя особенный интерес к ее особе. Предложил станцевать.
— Пану на границе танцев не хватило? — осведомилась Белька.
— И то верно.
Наклонился к ней через столик и говорю, на ты обращаясь, как у нас между своими:
— Белечка, а когда?
— Что — когда?
— Что обещала прошлым разом, когда до дому провожал.
— Спешишь? — рассмеялась.
— Очень!
— Так потерпи. Или водички холодной попей.
А Феля заметила, что так мы по-свойски говорим. Глянула пару раз, потом танцевать перестала, подошла к нам с партнером вместе. Поздоровалась со мной.
— Добрый вечер, пане Владзю!
— Добрый вечер!
— Панове, познакомьтесь! — кивнула, указывая на Фабьяньского.