— Получайте в том же виде обратно.
— А эту? — спросил худощавый, протягивая Лобанову серебряную тарелку.
— Ого! Если так дальше пойдет, то вы скоро вслед за этой вытащите из своей чудодейственной коробочки золотую тарелку трубочкой! — засмеялся Лобанов. — Только к чему вы это? Силу мою, что ли, хотите испытать? — спросил он, раскатывая серебряную тарелку. Как следует свернуть ее он не смог.
Вместо ответа худощавый вынул из «чудодейственной коробочки» развернутый окурок козьей ножки и, приложив его к остаткам оторванной страницы книги, взятой с полки Лобанова, положил книгу на стол.
— Вы курили в этой бумаге свою махорку? — спросил он.
— Не свою махорку, а чужой английский трубочный табак, — поправил его Лобанов.
— Меня не интересует сейчас, как вы достаете табак, — возразил худощавый и вынул из той же удивительной коробочки что-то блестящее.
— Послушайте, дорогой мой, — заявил Лобанов, выведенный из терпения, — меня очень интересует, зачем вы дурака валяете? Я не понимаю, что вам надо.
— А это — не отсюда? — так же спокойно спросил худощавый и вставил в глазницу черепа блестящий предмет, оказавшийся вторым жестяным рефлектором, утерянным Лобановым в первый же вечер.
— Что за оказия! — пробормотал Лобанов.
— Нужно ли мне теперь отвечать на ваш вопрос, гражданин Лобанов? Отпираться как будто не приходится. Ясно, что все попавшее по вентиляционному ходу к гражданину Иваницкому брошено вами. Что вы бросили окурок и жестянку — вполне понятно. Но зачем вам понадобилось скатывать и бросать тарелки, это мы еще успеем выяснить. Ясно, что клад также унесен вами или вашим сообщником. Уже одного следа, ведущего к вашему жилищу, без этой «чудодейственной коробочки», полной улик против вас, было бы достаточно, чтобы в этом не сомневаться. Сознайтесь, где вы спрятали клад? Имейте в виду, что я за вами следил давно!
Лобанов был ошеломлен и не сразу нашелся, что сказать. Он перестал постукивать ногой о стенку, вскочил с чурбака и сказал с раздражением.
— Что вы мудрствуете! Если окурок и жестянка действительно мои, разве из этого следует, что остальное не брошено кем-нибудь другим, или что через мою комнату не мог пройти еще кто-нибудь? Мало ли здесь ходов! Вы же вот пришли сейчас!
— Я вас искал и нашел. Не будем спорить. Вы скажете: «совпадение» и так далее. Эти возражения мне знакомы. Вы часто так стучите ногой об стенку? — внезапно оборвав себя, спросил худощавый.
— Всегда, когда сижу здесь и занимаюсь.
— Не это ли вы, товарищ Иваницкий, принимали за стук молотка сапожника?
— Пожалуй, что это, — печальным тоном подтвердил Иваницкий.
— Вот вам еще доказательство! Говорить больше не о чем. Улики — неопровержимые, смею думать! Нет, нет! Возражать будете уже следователю. Вы арестованы.
И, обращаясь к Иваницкому, он весело добавил:
— Я был уверен, что это дело распутаю!
ebooksa