— Ай-ай-ай!.. У-у!..
Там, за рекой, в темноте кто-то надрывался от крика. Это, конечно, не Антон. Спуститься в пропасть и перейти — бурную реку невозможно и днем…
— О о!.. И-а-а-а!..
Я очнулся. Урок Антона выступил каплями пота у меня на лбу: полное хладнокровие!.. Ни секунды растерянности… Никаких лишних движений…
В траве — характерный шелест. Ползут змеи. Я не шевелюсь…
Полное хладнокровие…
Большой Эскулапов уж подполз к костру и скрылся в траве.
Несколько маленьких змей свернулись клубком и, приподняв голову, смотрят в огонь. Снова шелест. Ползут новые змеи. Теперь трудно ловить: поймаешь одну — укусит другая.
Я не шевелюсь… Полное хладнокровие… Вдруг:
— Хи-хи-хи-хи!..
Я растерялся. В нескольких шагах от меня кто-то смеялся. Едкий смех!.. Волосы зашевелились у меня на голове. Я весь похолодел. Ни секунды растерянности… Никаких движений… Это… это проводник Али!..
— Хи-хи-хи-хи!..
А далеко за рекой:
— И-и… а-а-а!.. О!..
Костер потухает. Трава шелестит. Уползают змеи…
— Хи-хи-ха-!.. Ха-ха!.. И-и!.. О… о-о!..
Полное хладнокровие… Никаких движений…
Не помню, когда я заснул в эту ночь…
Я проснулся от блеска солнечных лучей. Утро. На ветке каштана прыгают сиворонки и весело горланят, разглядывая меня. На месте костра — пепел. Мой баул раскрыт. Обрывки бумаги валяются на траве. Палки, щипцы, мешки — все разбросано. Я вышел на дорогу.
— Анто-о-он!..