Сказание о Майке Парусе

С ним было легко и покойно. Хотя не совсем. Как только он сам стал подниматься на ноги, сразу отстранил Маркела от всех хозяйственных дел. Таскал из лесу тяжеленные сутунки на дрова, ходил за водой, топил печь и готовил еду. Если Маркел где задерживался — ни за что без него не садился есть.

Порою Маркел горел со стыда от такой услужливости: ухаживают за ним, как за барином. Растолковывал Макару, что так не хорошо. Парняга не соглашался, крутил головой:

— Ты меня с ложечки кормил, када я чурбаном валялся...

— Так больной же ты был! — горячился Маркел.

— Ага, хворый, — хлопал глазами великан, — ты меня с ложечки кормил...

Как-то Маркел хотел постирать свою рубаху, но в это время завалился с улицы Макар, отстранил его от шайки:

— Я сам.

— Да отстань ты, дурья голова! — разозлился Маркел. — Ты что, с ума спятил?

— Не займай. Осерчать могу...

Маркел попробовал учить его грамоте:

— Давай, парень. Книжки сам станешь читать.

— А зачем?

— Ну... знать все будешь.

— Я и так все знаю...

Все-таки осилили несколько букв. Маркел писал углем на сколе чурбака, горячился:

— Читай, что тут написано!

— А правда, чо?

— Да ты читай: «Ма-ма».

— А ты откуда знашь? Можа, тут — «Тя-тя».

— Тьфу ты, балбес!