Я набрался решимости, снял с груди бинокль и пополз к сосне.
40
Выбрав место, с которого хорошо просматривался голый берег Гнилого нюрута, Ванюшка затаился и стал ждать. Дружка он по-прежнему обнимал, прижимая к себе.
— Нишкни! — повторил несколько раз.
Кольча каким-то другим словом приказывал Дружку не лаять, но Ванюшка надеялся, что умный пес и так поймет его.
Берег был недалеко, однако на всякий случай командор приготовил и бинокль.
Ждать пришлось недолго, голоса стали быстро приближаться.
Вот и люди показались. Их было пятеро. Шли они гуськом, один за другим, прижатые к озеру лесистой горой.
«Ништяк!» — обронил про себя привычно Ванюшка.
Первым тяжело шагал мордатый верзила Гурьян, и руки его были связаны за спиной.
«Золотишко не поделили!» — подумал Ванюшка.
За Гурьяном бодро следовал Антошка. Под глазом у него назревал сочный синяк. Мощная оптика Кольчиного бинокля так приблизила лицо Антошки, что, казалось, до него можно было дотянуться рукой.
«Ну правильно, подрались!» — отметил про себя Ванюшка не без злой радости.
У Антошкиного напарника, которого командор узнал по черному жгутику усиков и пышным бакенбардам, лицо тоже было побито.
— Я бью только два раза, — разглагольствовал Антошка, обращаясь не то к Гурьяну, не то к человеку, идущему за ним. — Один раз по голове, другой — по крышке гроба!..
Чего это он хорохорится? Вид у него цветущий, улыбается, оглядываясь к тому, кто за ним шагает. Такой же молодой парень.
А вот Гурьян явно не в настроении. Плетется, уныло понурившись, шарит глазами у себя под ногами.
Уж не топить ли они его ведут? А что? С них сбудется. Закон — тайга, прокурор — медведь!..
Ванюшку так поразило все увиденное, что он забыл и про Дружка. Но тот вел себя молодцом. Дружок охотник, хотя и порядком избалованный. Он часами сиживал с Кольчиным отцом в скрадках у солонцов, поджидая лосей, которые приходят туда по ночам «подсолониться», полизать выступившую из земли белую пудру.
«Подрались по пьяному делу», — решает Ванюшка, проводив взглядом последнего из этой пятерки.
ebooksa