Слепой гость. Повесть,

- Приподними меня, - оказал он моей матери.

Мать, такая невозмутимая, будто бы она не отходила от него уже много Дней, обняла его за плечи и приподняла. Он глубоко вздохнул несколько раз подряд, - очевидно, так ему было легче. При этом он смотрел то на дерево, увитое виноградными побегами, то на коней, которые смешно вытягивали губы, силясь через ограду дотянуться до листьев, то на людей, обступивших его в, молчании. Медленно его взгляд прошелся и по моему лицу, дед смотрел на меня добродушно и ласково, так же, как на коней и на свой сад, и на небо, синевшее в просветах между деревьями. Мать поддерживала его за плечи, лицо у нее было суровое и строгое.

- Опусти меня, - приказал дед. - Я усну. Вы идите.

Он опустился на спину и., снова прямой и неподвижный, закрыл глаза. Его седые длинные усы лежали поперек лица, кончиками касаясь подстилки. Стоявшие вокруг послушно отступили на несколько шагов и неторопливо стали расходиться.

Дядя Орудж, когда мы вышли за калитку, чтобы распрячь буйволов, поздоровался за руку с моей матерью и Сулейманом и сказал, что у деда еще вчера утром отнялись ноги, а сегодня уже не двигаются кисти рук.

- Я видел не раз такую смерть, - сказал он. - Она постепенно подходит к сердцу, и, когда коснется сердца, тогда наступит конец. Он проживет еще сутки.

Весь день в саду и в доме была тишина. Мужчины сидели, глядя на дорогу, изредка переговариваясь между собой о всяких незначительных хозяйственных делах. Когда подъезжали опоздавшие, их провожали в дом, предлагали им еду и подушки отдохнуть с дороги. В сад уже не пускали никого.

В два часа дня дед позвал Абдуллу, старшего сына. Абдулла вышел из сада, его жена держала наготове ковш с холодной водой.

- Он просит пить?

- Нет, он спрашивал, не было ли ответа от Мелика-заде.

Несколько раз меня с двоюродными братьями посылали на крыши крайних домов, откуда была хорошо видна дорога, поднимавшаяся вверх над долиной. Нам велено было высматривать всадника. В три часа дня мы увидели на горе всадника, который скакал к нам во весь опор. Через полчаса он уже мчался по улице белый от пыли, и конь его был белый от пыли.

- Я привез! - крикнул он, не слезая с седла. - Вот!

Абдулла прошел в сад.

- Отец, - сказал он, - есть телеграмма…

Дед не шелохнулся.

- Прочти.

В телеграмме было только три слова: «Буду, вечером Джамиль».

- Я не сомневался в том, что он б у д е т,-спокойно сказал дед.-Я только хотел знать - к о г д а ? Здесь из трех слов - два лишние.

С этого часа и до вечера он уже больше не спал, и мы не отходили от него. На закате приехал Джамиль Мелик-заде.

Он приехал на машине вместе с Гассаном Башировым, с двумя какими-то военными и еще с одним человеком, на которого поначалу никто и не взглянул.