Где скрывается правда

22
18
20
22
24
26
28
30
***

Ванда, похоже, не удивлена. Она откладывает в сторону бумажный футляр и тяжело, всем телом, вздыхает.

– Снова я, – говорю я.

– Милая, я не знаю, как тебе помочь. – Ванда виновато на меня смотрит. Я знаю, что она, скорее всего, получила мое сообщение и решила не отвечать.

Я наклоняюсь к краю конторы.

– Это важно. Я кое-что нашла в вещах отца. Мне кажется, он что-то знал о пропавшей девочке.

Ванда поворачивается в кресле и кричит через плечо:

– Билл, я на обед.

Она встает. Я иду к охранной решетке.

– Нет, стой там, где стоишь, – ворчит Ванда.

Она встречает меня по другую сторону стекла и жестом зовет за собой на улицу. Сбоку здания есть внутренний двор для сотрудников. Два длинных стола для пикника, за одним из которых сидят три охранника и едят с пластиковых подносов.

Мы с Вандой присаживаемся за свободный стол. Я замечаю, что она не принесла с собой обед.

– Дело в Мэйси Стивенс? – спрашивает она.

Что-то во мне сдувается.

– Я нашла номер телефона, позвонила, и случилось нечто странное. Мне перезвонила агент ФБР и сказала, что этот номер – горячая линия для пропавшей девочки.

Я ожидала, что Ванда удивится, например, попросит меня рассказать больше. Вместо этого она вздыхает.

– Твой отец пытался вымогать деньги у всем известной семьи пропавшей девочки, – говорит она, – и он был не первым. За много лет минимум пятеро заключенных заявляло, что они убили девочку Мэйси Стивенс.

Я моргаю.

– Ложные признания, – поясняет Ванда. Они отбывают пожизненное, им скучно. Заявляют, будто что-то знают о громком убийстве, потом говорят, что знают, где тело, только ради того, чтобы полиция пустилась по напрасному следу, обратив внимание на них. Такое случается постоянно.

– Это непохоже на моего отца, – говорю я. – Он сел даже не за убийство. Что если он правда что-то знал?

– Он позвонил на горячую линию и сказал, что расскажет, где Мэйси, – говорит Ванда, – но только если ему сначала отдадут награду.