– И больше он об этом ничего не говорил?
Ванда качает головой.
Вот и случилось: единственная вещь, которая, как я думала, никогда не сможет меня сломить, оставила во мне первую трещину.
Доказательство, что мой отец оставался куском дерьма до самого конца.
Глава двадцать шестая
Я поворачиваю на Главную улицу, когда в кармане начинает вибрировать телефон. Не хватало мне еще получить штраф за разговор по мобильнику за рулем. На Главной некуда заехать, если только я не рискну припарковаться параллельно. Но я скорее сквозь землю провалюсь, чем стану рисковать минивэном Мэгги: разбитая машина может стать последней каплей, из-за которой меня отправят обратно во Флориду.
Телефон перестает звонить, и я чувствую панику. Если это она и я ее упустила, то могу не попасть на нее снова.
Моя мама.
Я втискиваюсь в место на парковке почтового отделения как раз, когда телефон звонит снова. Я выуживаю его из кармана. Это Кэлли.
– Где ты? – Голос до сих пор хриплый, но уже лучше, чем вчера. – Я тебе звонила.
– Да, я уже поняла. – Сердце до сих пор стучит. Я злюсь на Кэлли из-за того, что она – просто Кэлли, а не Аннетт. Но потом она говорит мне:
– Возвращайся. Кажется, он мне написал.
Когда я возвращаюсь домой, Кэлли сидит со скрещенными ногами на кровати, перед ней стоит ноутбук.
– Он не попросил о встрече или чем-то другом. – Она выпалила это на едином дыхании. – Но ник…
Я плюхаюсь на кровать и поворачиваю ноутбук к себе.
Я гляжу на Кэлли.
– Возможно, КПТ – это просто выдуманные инициалы, чтобы не привлекать к себе внимания.
– Посмотри на фото, – она показывает на экран.