– «Монстр» тоже грабил девушек, – говорю я.
Взгляд Ника приковывается ко мне.
– Что еще за «монстр»?
– Уайатт Стоукс, серийный убийца, – отвечаю я. – Убил четырех женщин в районе Фейетта десять лет назад. Как ты можешь о нем не знать?!
– Я переехал сюда всего четыре года назад, – говорит Ник. – Как это связано с Ари?
Кэлли смотрит на меня, на ее лице явно написано то, о чем думаю и я: если Ник врет, то за такую игру он заслуживает «Оскара».
– Ари убили похожим образом, – осторожно рассказывает Кэлли.
– Тогда почему они привязались
Мы с Кэлли молчим. Наконец из нас двоих заговаривает она.
– Ты прячешься, – отвечает она. – А после всего, что полиция нашла на твоем компьютере, положение хуже некуда.
– Поверьте, это был не я, – говорит Ник. – Тем более, если бы это совершил я, зачем я оставил бы ее на трассе, где ее кто-нибудь обязательно заметил бы? Мой дом стоит на четырех акрах земли. Я мог бы похоронить ее под амбаром.
Я начинаю понимать, почему полицейские сосредоточили свое внимание на Нике.
– Возможно, о таком говорить полиции не стоит, – предлагаю я.
Кэлли глядит на телефон.
– Нам пора ехать обратно. – Она вручает Нику восемьдесят долларов. – Никуда не выходи и ни с кем не разговаривай, пока мы с Тессой не разберемся кое с чем. Ты – мой должник.
– Я тебе жизнью обязан, – говорит Ник, провожая нас до двери.
Лицо Кэлли выглядит мрачным в свете оранжевых уличных фонарей.
– Будем надеяться, что нет.
Как только мы выходим из мотеля, у меня в голове разом возникает миллион вопросов, которые я не успела задать Нику. Если Ариэль рассказала ему о клиентах, возможно, она упоминала кого-нибудь конкретного, от которого ей стало жутко. Может, тем утром она даже говорила о встрече, запланированной на ту ночь, когда ее убили, о какой-нибудь зацепке, детали, из которой можно было бы понять, кто он такой.
Веки Кэлли начинают опускаться через десять минут езды. До конца поездки еще минут двадцать. Я трясу ее за руку.