— С кумом хотел поменяться.
— Колхозным ятерем?
— А что ж, что колхозный? Может, у кума, думал, лучший.
— Вон оно как! — покрутил головой Бондаренко. — Забота о колхозе…
Григорий Каленикович перевалил ятерь на плечо Харитона.
— Кто ж этот кум? — спросил Бондаренко.
— Да вы его не знаете.
— А может, знаю.
— Не, не знаете.
— И рыбки с собрания не привезли? — сказал Бондаренко, закуривая папиросу.
— Все шутите, товарищ Бондаренко, — засмеялся Григорий Каленикович. Видно было, что он уже совсем пришел в себя. — Где ж там рыбки возьмешь, когда вы запрещаете?.. — И опять засмеялся.
— А если Валерий в лодку заглянет?
— Нехай заглядывает. Он что, за отца соглядатаем ходит?
Валерий шел к лодке, но остановился. Бледный, со сжатыми кулаками, он смотрел на рыбака.
— Плохо шутите, Григорий Каленикович, — сказал Бондаренко, и голос его зазвенел в предрассветной тишине.
— Звиняйте, если я сказал что-то не так. Не по злобе, а по глупости, — поспешно заговорил Лутак. — Бог свидетель, что я за покойничка вечно буду молиться, как за своего спасителя…
— А почему вы Егора Павловича в покойники приписали? Может, и не покойник, а? Мало ли что с человеком может случиться…
Штунда облизал губы.
— Люди говорят…
— Лю-юди… Люди говорят, что Григорий Каленикович Лутак рыбу промышляет во время нереста, но это еще проверить нужно.
ebooksa