Помедлив, майор встает. Сейчас у него лицо старого человека. Видно, он очень надеялся на вербовку того, кого считает немецким диверсантом.
Майор медленно идет к двери. Задержавшись у выхода, он оборачивается.
- Уж не считаете ли вы, что мой визит и мое предложение, равно как суд над вами, - инсценировка?… Быть может, вы думаете: «Это проделано с целью заставить меня признаться». Ошибаетесь, если так. - Майор морщится, будто у него болит голова. - И сейчас вы упустили свой последний шанс. Очень жаль, ибо я почему-то питаю к вам чувство симпатии.
И он выходит.
Выждав, Джабб присаживается на табурет, касается плеча пленника.
- Послушай, а ты зря отказался. Согласился бы, и дело с концом. Ну чего тебе стоило? Майор сказал правду - фашистам конец один. Чего же артачишься? Или ты, парень, о двух головах - одной не жалко?
Джабб в последние дни нервничает; он приглядывается к осужденному, и его гложут сомнения. Их заронил дружок - тот самый старшина Динкер, которого по требованию майора контрразведки списали на берег. В ожидании катера Динкер улучил минуту и, озираясь по сторонам, поманил приятеля пальцем.
«Джабб, старина, - зашептал Динкер, - они повесят русского! Я вышел из игры, ты вступаешь в нее. Я ничего тебе не советую, но поговори с ним, раскинь мозгами. Может, что и сделаешь для бедняги».
Джабб оцепенел. Он едва не двинул Динкера кулаком: не впутывай в историю!…
Динкер уехал. И вот Джабб вторую ночь без сна. А этот последний разговор со смертником, что называется, доконал матроса. Подумать только: человеку предложили жизнь, свободу, а он ни в какую! Кто же это такой? Гитлеровский фанатик? Но ярый фашист не стал бы прикидываться русским. Да еще после суда и приговора, когда все решено. Он бы любую возможность использовал, чтобы вернуться к своим и снова взять в руки оружие. Так кто же этот человек? Неужели Динкер был прав?…
Где-то на палубе бьют склянки. Корабельный колокол-рында звонит глухо, тоскливо. «Будто по покойнику», - думает Карцов.
Два двойных удара. Это значит: двадцать два часа.
Время побега приблизилось. Сейчас все решится.
Карцов медленно опускает руку в карман, повлажневшими пальцами стискивает долото…
И разжимает руку. Он вдруг понял, что не сможет убить матроса.
Еще несколько секунд внутренней борьбы, и он вытаскивает долото. Кладет его на край стола. Медленно бредет к койке.
Джабб глядит на долото остановившимися глазами. Придя в себя, хватает его, проводит пальцем по острому лезвию. Каким образом инструмент оказался у осужденного? Для чего был предназначен? Или - для кого?
- Меня собирался прикончить? - растерянно бормочет он.
Пленный стоит в дальнем углу камеры, отвернувшись к стене.
Джабб подходит, становится за его спиной:
ebooksa