Память о трагедии постепенно затиралась. Неспешное и спокойное путешествие к верховьям реки, приятная температура, несколько экскурсий гуськом через лесные дебри джунглей, приятные поздравления со стороны туземцев, царящая повсюду райская атмосфера — все это способствовало излечению старых ран. Мы шутили. Раздавались взрывы смеха. Вечером, в прекрасном настроении, мы размещали наши скромные противомоскитные сетки и матрасы. Отсутствие удобств нам совершенно не мешало. Все спали просто великолепно.
Вот уже семь, а то и восемь дней мы плыли по сказочной стране. Пирога медленно продвигалась среди водяных линий. Вдруг сидящий на руле Пауло выпрямился, щуря глаза. Я тут же глянул вперед.
— Что там? Увидел что-то?
— Деревня!
Я поглядел в указанном им направлении и увидал метрах в двухстах от нас, неподалеку от леса, практически на берегу округлые тени.
Деревня! Лилипуты начали щебетать. Монтань поднял нос от своих стихов и чуть не упал в воду. Он крикнул:
— Наконец-то! Встретимся с какими-нибудь людьми!
— Надеюсь, что у них имеется пальмовое вино! — воскликнул Пауло. — Мне нужно хорошенечко напиться! — и он направил пирогу к берегу.
Внезапно, пока мы приближались, «нечто» заставило меня поднять голову. Уверенность, будто что-то здесь было не так. Инстинктивно я крепче стиснул пальцы на прикладе ружья.
— Эй, Элияс, что случилось?
— Не знаю. Странная какая-то деревня. Никого нет.
Пауло снизил обороты двигателя.
— Ты прав. Может, они куда-то ушли…
— А куда?
— Ну, не знаю!
Пирога медленно подходила к деревне. Я успокоился. Птицы кричали так же громко. Их ничто не напугало. В природе царил покой, никаких признаков опасности. Мы плыли вдоль берега, и поселение постепенно открывалось нашим глазам.
Сидевший под ближайшей хижиной человеческий скелет, казалось, смотрел в зеленый свод над нами; его руки свисали по бокам.
Лилипуты начали попискивать. Малышка закрыла глаза рукой и прижала Бебе к себе. Следующие два скелета лежали рядом с первым. Затем группа из трех иных, затем другие возле округлых, распадающихся хижин. Ни единой живой души!
Пауло пристал к берегу, прижимая пирогу к прибрежным ветвям.
— Так, о водке можно только мечтать, разве что какую-нибудь старую бутылку найдем… Ну что, пойдем скажем им «здрасьте»?