— Дети мои, — сказал Иов, — по нашему закону поимка кита празднуется двойной порцией вина. Марк, достань бутылки, сын мой…
Дикие крики, пьяный вой наполняли комнату. Жар очага и алкоголь туманили головы людям, две недели скитавшимся по морозу и на ветру. Беннет задирал Марка и француз замахнулся на него бутылкой. Нарутча сейчас же бросилась между ними, прикрывая своим телом охотника. Беннет со смехом оттолкнул женщину.
Иов знал, что теперь бесцельно призывать к благоразумию. Он послал Марка закрыть ставни, а сам с философским видом делал маленькие глотки из своей бутылки.
Когда Марк вернулся, он крикнул:
— Море выкинуло на берег большую белую лодку.
Слова эти сразу прекратили оргию: добыча!
— Все на берег, — приказал Иов.
Толкаясь и переругиваясь, охотники сбежали к морю На тихой воде залива покачивалась длинная белая лодка. Марк вскочил в свой каюк, сделал несколько взмахов веслами и очутился возле лодки.
— Люди! — крикнул он. — В лодке люди!
На помощь Марку подоспели Вербек и Олаф и общими силами вытащили лодку на берег.
На этот раз не было больше криков. Охотники подхватили неподвижные тела и бегом унесли их к хижине. Иов, Беннет и Борнхольм молча шли сзади.
Два человеческих тюка были брошены в хижине на пол. Меховую одежду их разрезали ножами и в одной оказался человек лет тридцати в костюме моряка. Иов снял шапку перед мертвецом.
— Это моряк, братцы… Вынесите его. Мы похороним его завтра в море, так, как хоронят моряков.
Беннет и Олаф унесли мертвое тело.
— Женщина! Женщина! — раздались в это время крики. — И еще дышит…
Иов быстро обернулся к охотникам, которые стояли на коленях, освобождая от меховых одежд молодую женщину с красивым, очень правильным лицом. Огрубевшие ладони с силой растирали утопленницу и она стала приходить в себя. В чулане наспех устроили из мехов ложе и уложили женщину, укутав ее потеплее, В это время в общую комнату вернулись Бенет и Олаф Олаф бросил на стол бумажник.
— Вот, что я нашел в карманах утопленника, — произнес он.
Вербек раскрыл бумажник, извлек из него какие-то документы и принялся вслух разбирать;
— Доктор… Франк… «Онтарио»…
Беннет вскочил на ноги: