Козин и Жила переглянулись.
— Что ж… В сущности, наше дело сторона, — как-то загадочно произнес Жила.
— Эх, товарищи! — укоризненно вздохнул Архангелов.
— В денежных делах отцу родному не поверю, — сказал Козин.
Он подошел к шкафу и принялся вертеть ручку на разные лады, пробуя открыть без ключа.
— И почему завтра воскресенье! — сокрушался Архангелов. — Лежали бы в банке тихо, спокойно… А тут…
— Готово, — воскликнул Козин, распахивая шкаф.
— Ну вот! Ну вот!.. — чуть не плакал казначей, перекладывая пачку в письменный стол.
В красном уголке раздался звонок. Жила прошел к телефону и позвал оттуда:
— Иван Иваныч, супруга…
Архангелов подошел к телефону.
— Да… сейчас иду… Только что кончили… Иду, иду…
Он повесил трубку. Жила, стоявший рядом, с видом заговорщика, взял его под локоток и зашептал:
— А? Заметили? Как это он ловко… со шкафом… Раз, два — и готово.
Иван Иванович боялся понять намек товарища:
— Что вы, Пров Провыч… Почтенный человек… Умница…
— И это дело не глупое… Да я ничего и не сказал… Только, удивляюсь ловкости рук… Хе-хе…
Козин, услыхав из другой комнаты шептанье товарищей, насторожился. Он вспомнил почему-то материальные затруднения Жилы, около года искавшего работы, и решил быть на чеку.
— Ну-ка я звякну, моя тоже, наверное, беспокоится, — сказал он, подходя к телефону. Архангелов быстро вернулся к столу и снова защелкал ключем.
Козин позвонил жене, сообщил об окончании общественной страды и попросил заварить чайку покрепче. Вешая трубку, поймал на себе заговорщицкий взгляд Жилы.