Ночные окна

22
18
20
22
24
26
28
30

– Как хочешь. Мы можем еще побыть здесь, – ответил я.

– Я люблю тебя, – сказал она. – Видеть тебя не могу.

– Не исчезай больше в свой пленительный мир, – произнес я. – Мне ведь туда нет пути, а я не хочу с тобой расставаться.

Смех ее походил на звучание серебряного колокольчика в тишине полей.

ГЛАВА ШЕСТАЯ, где ловят и ошибаются

В эту безумную ночь, насыщенную грозовыми разрядами, кажется, никто не спал. По крайней мере, чудачества и всякие странные происшествия продолжались… Едва я отвел Анастасию в ее апартаменты и запер за ней дверь, как мне позвонил охранник.

– Господин Тропенин, – радостно-деловито сообщил он, – я поймал «женщину в белом». Верткая оказалась, кусалась и лягалась, пришлось оглушить и надеть наручники.

– Что-что? – не сразу сообразил я, все еще пребывая в некоторой эйфории от общения со своей любимой. Потом подумал, что речь идет о мадам Ползунковой. Или… Нине?

– «Женщина в белом», – повторил Сергей. – Как у Коллинза. Только эта – очень больших размеров. И щетина на морде.

– Еце она сейчас? – озадаченно спросил я.

– У меня в будке. Пыталась перелезть через забор.

– Ждите. Скоро приду.

Мне надо было срочно выпить фирменный коктейль, чтобы взбодриться. Но сделать этого не удалось. В коридоре мне попался Левонидзе в халате с японскими дракончиками, обнажавшим волосатую грудь. Следом за ним шел наш фээсбэшный Шерлок Холмс с трубкой, жмурясь, как кот, полакомившийся сливками.

– Александр, мы за тобой, – сказал Георгий. – Вася нашел Бафомета.

– В библиотеке? – почему-то решил я.

– Нет, я загнал его в рентгеновский кабинет, – довольно ответил сыщик. – Вот так, друзья мои. Надо быть профессионалом, а не… мозги пудрить. Этак-то каждый умеет. А я устроил засаду.

– Где? – одновременно спросили мы.

– В укромном уголке, между первым и вторым этажом. Там есть ниша с цветочной вазой, где я и спрятался. Я ведь предполагал, что Бафомет – один из ваших клиентов, и если он начнет действовать, то непременно в ночные часы, а мимо меня не пройдет.

– Ну и? – задал вопрос Левонидзе.

– Ну и появился, – расплылся в торжестве Волков-Сухоруков.