Ночные окна

На верхней ступени лестницы стояла Нина. В бежевом свитере и светлой юбке. Она досадливо постукивала ладонью по перилам.

– Александр Анатольевич, я жду. Вы обещали почитать мне что-то из Шопенгауэра.

– Да-да, конечно, – только и оставалось сказать мне. – Позже. Сейчас я страшно занят. Еще немного терпения.

Нина недовольно, даже капризно фыркнула, повернулась и скрылась на втором этаже.

– Шопенгауэр с Кантом отдыхают, – точно так же фыркнул и Левонидзе.

А Волков-Сухоруков невозмутимо продолжил:

– Итак, я изловчился, рванул вперед и втолкнул скользкого Бафомета в этот рентгеновский кабинет. В дверь был вставлен ключ, мне оставалось лишь повернуть его – и замок защелкнулся. Преступник оказался в ловушке. Теперь нам надо только пойти и всем вместе надеть на него наручники. Основную работу за вас я уже сделал.

Сыщик самодовольно похлопал Георгия по плечу. Тот еще раз насмешливо фыркнул:

– Рентгеновский кабинет, Вася, соединяется проходной дверью с амбулаторной комнатой, – сказал он. – А оттуда выход свободный. Об этом ты не подумал?

– Да? Я и не знал… – кисло ответил Волков-Сухоруков.

– В любом случае, надо сходить и посмотреть, – предложил я.

Как мы и предполагали, ни в рентгеновском кабинете, ни в амбулаторной (дверь в которую была отворена) никого не было. Зато в коридоре нам встретился Бижуцкий в пижаме, лунатически проследовавший мимо. На нас он не обратил никакого внимания, занятый своими мыслями.

– Это не он, – тихо произнес сыщик. – Тот был выше ростом и голый.

– Если Бижуцкого раздеть, он тоже станет голым, – отозвался Георгий. – А пойдет на цыпочках – так и выше ростом.

– Нет, тот был черный и скользкий, – уперто заявил Волков-Сухоруков, а потом вцепился в мое плечо и прошипел: – Тихо! Замрите! Вот он.

С нижней лестницы, где находились спортзал, бильярдная и бассейн, поднималась, шлепая купальными тапочками, действительно голая (правда, в плавках) и дочерна загорелая фигура с махровым полотенцем на шее.

– Стоять! – заорал истошным голосом сыщик, выхватив из наплечной кобуры пистолет: – Лежать! Молчать! Не двигаться!

– Ба! Да ведь это же наш полковник, – спокойно произнес Левонидзе. – Не стреляй.

Алексей Топорков продолжал стоять с поднятыми руками.

– Какой еще полковник? – чуть ли не обиженно вопросил следователь, явно горя желанием продырявить «дичь».